Ослиная скамья (Фельетоны, рассказы)

Господин Илич пробовал утешить себя тем, что это лишь порыв налетевшей бури и небо снова прояснится. Как горько он ошибся! Начав в первый после окончания медового месяца день, его супруга продолжала все в таком же роде. Из-за любой мелочи, из-за каждого слова в доме летели тарелки, бились окна, рвались туфли и платья, потоками лились слезы и скверные слова.

Раньше, во время медового месяца, жена будила его утром и усыпляла вечером поцелуем, перед обедом поцелуем желала ему приятною аппетита, а после обеда поцелуем говорила ему "на здоровье". Теперь все изменилось: бранью и насмешками она будила его по утрам и не давала заснуть вечером; перед обедом ссорами портила аппетит, а во время обеда из-за ее брани кусок застревал у него в горле.

Дом превратился в ад. Он едва мог дождаться часа, когда можно было идти в канцелярию, - лишь бы убежать из дома. А в полдень или под вечер он возвращался домой, как на казнь. И пока люди, ничего не подозревавшие обо всем этом, по-прежнему дивились красоте госпожи Илич и завидовали счастью господина Илича, сам он уже пришел к выводу, что на самом деле она некрасива. У нее прекрасные глаза и губы, дивная голова, густые и роскошные волосы, русалочий стан, пикантные руки и ноги, но все же господин Илич с отчаянием признавался самому себе, что она некрасива и он может без нее обойтись. Но как это сделать? Уйди она от него, он был бы только счастлив, но выгнать ее он считал невозможным, потому что за пределами дома никто не знал, как он страдает, каждый думал, что он счастлив, и, конечно, все стали бы винить его. Несчастный господин Петар Илич в отчаянии рвал волосы, не зная, что предпринять. Он подумывал даже о самоубийстве, но не мог решиться, так как ожидал повышения, а самоубийство помешало бы этому.

Продолжать такую жизнь становилось невыносимо: красавица день ото дня бесилась все больше. Она обрушила на бедного господина Илича, человека с тонким вкусом, целый зоологический словарь: начав с клопа, она постепенно дошла до слона. Он терпеливо переносил все, не понимая, за что на него свалилась такая напасть, и не в силах найти выхода.

Однажды, разъяренная до предела, не зная, как его еще изругать - весь словарь был уже исчерпан, - она сказала ему:

- Ты таракан! Тьфу, у меня волосы встают дыбом, когда я тебя вижу. Таракан! Таракан!

Это прозвище, к великому ее удивлению, разозлило его. Он, терпеливо сносивший клопа и ящерицу, змею и борова, осла, вола и слона, теперь вдруг почувствовал глубокую обиду из-за таракана.

Она же, перебрав весь словарь в поисках язвительной клички, пришла в восторг, когда почувствовала, как глубоко он задет, и отныне стала звать его Тараканом. Она тут же забросила все клички и во всех случаях пользовалась только этой.

Дальше терпеть было невозможно, и господин Петар Илич перестал являться домой. Попробовал он как-то не прийти к обеду, в другой раз провел вечер в кафе с приятелями. И уж можете себе представить, что выпало на долю этого Таракана после подобных попыток! Поздней ночью, возвратившись домой, он обнаружил свою постель во дворе. Госпожа Илич попросту выбросила ее из дома, точно хлам; когда же он вошел в комнату, то был встречен не просто руганью, а целыми ушатами словесных помоев. Чего только не перечувствовал несчастный Таракан!

Тогда ему пришло в голову изменить тактику. Он стал приглашать к себе приятелей - поболтать после ужина. И это подействовало. В их присутствии госпожа Илич становилась необычайно любезной и милой, и приятели уходили, завидуя счастью господина Илича. Часто при гостях она даже обращалась к своему Таракану со словами "любимый мой" и "голубчик". О том, что происходило после ухода приятелей, лучше умолчать. И все-таки господин Петар Илич был счастлив получить в доме два-три часа перемирия, и проводил их с удовольствием. Не было вечера, чтобы за их столом не присутствовал кто-нибудь посторонний. Особенно часто бывал молодой служащий налогового ведомства, господин Чеда Краинич. Он приходил каждый вечер, если не к ужину, то после ужина, и был чрезвычайно внимателен к госпоже Илич. Да и как молодому человеку не быть внимательным к такой красивой женщине!

Вначале все это не выходило за пределы обычного. Подобную дань любой гость из учтивости отдал бы хозяйке. Но со временем его внимание стало особенно подчеркнутым. Приходя к ужину, господин Краинич непременно приносил прекрасной хозяйке букет цветов; он выполнял все ее желания, не отходил от нее и в беседе неизменно одобрял все, что говорила прекрасная хозяйка.

Разумеется, такого внимания не мог не заметить и Петар Илич. У него тотчас возникла коварная мысль: ночью, притворяясь спящим, он воспользовался единственным временем, когда жена не бранила его, и наметил целый план, который решил осуществить в будущем.