Османец

— Милорд, — продолжал Хоквуд, — нам повезло, что это первый инцидент за всё время. Людям не терпится встретиться с врагом. Так мы излечим все наши болезни, мы уже почти у цели. Если ты отдашь приказ арестовать адмирала Виньеро, венецианский флот отправится домой. Тогда ты будешь предоставлен на милость туркам.

Дон Хуан внимательно смотрел на Энтони несколько секунд, затем сказал:

— Отмените приказ.

Офицер не без колебания подчинился.

— Я больше не разговариваю с Виньеро, — сказал дон Хуан. — Запомни это. Я буду общаться лишь с вице-адмиралом Барбариго.

Хоквуд склонил голову. По крайней мере, ему удалось предотвратить катастрофу, большего он всё равно не смог бы сделать.

Ветер завывал всю субботу 6 октября. Дон Хуан всё ещё рассчитывал, что галеоны присоединятся к ним, но Хоквуд понимал, что это пустые надежды. Слишком большая опасность для огромных кораблей выходить в море в такую неустойчивую погоду в этом лабиринте скал и островов. Но вечером ветер спал.

— Это ещё повторится, Хоук? — спросил дон Хуан.

— По крайней мере, не завтра, сир, — ответил Энтони, взглянув на небо.

— Мы знаем, что турки уже в проливе. Будут ли они всё ещё там, ожидая, что погода отбросит нас назад?

— Сомневаюсь, милорд. Но... мы не можем больше ждать.

— В таком случае мы должны выступать. — Дон Хуан дал приказ офицеру: — Сигналь флоту: выплываем завтра, направление на залив Патраикос. Не поспешил ли я? — спросил Габсбург.

— Ты принял единственно правильное решение, милорд, — уверил его Энтони.

В два часа пополуночи седьмого октября в воскресенье испанско-генуэзская эскадра, направленная формировать правый фланг христианского флота, подняла паруса; командовал ею Джованни Андреа Дориа.

«Реал» вышел в море в сопровождении флагмана Колонны, командующего папским флотом, а также Виньеро, который передал командование левым крылом своего флота Барбариго в соответствии с приказом дон Хуана.

С центральной эскадрой шли первые два галеаса под командованием капитанов Дуодо и Гуора. Два других пойдут с венецианцами. Ещё одна пара должна была сопровождать эскадру Дориа, но по какой-то причине опоздала с выходом. Никто не сомневался, что они догонят.

Путь проходил между островом Оксия и материком, огибал мыс Скрофа в заливе Патраикос.

— Как медленно движется Дориа, — рявкнул дон Хуан, когда генуэзская эскадра, казалось, внезапно появилась перед ними. — Ускорить ритм, — приказал он.

Капитан поспешил с приказаниями на шкафут, и удары по барабанам ускорились до одного в секунду. Галеры рассекали воду.

— Я бы порекомендовал вам спокойствие, милорд, — сказал Энтони. — Враг там. Теперь он не уйдёт от нас.

— Я должен быть впереди и все должны это видеть, — объявил дон Хуан. — Держать ритм!

Он находился на подъёме, ощущал прилив энтузиазма в предвкушении победы. На траверзе мыса Скорфа находилась эскадра Дориа, за ней следовал остальной флот. Впереди были открытые воды пролива Патраикос, виднелся северный берег Пелопоннеса, затерянный в утренней дымке.

Когда суда огибали материк, Хоквуд заметил сигналы на мачте флагмана Дориа «Капитан».

— Корабли в поле зрения, — сказал он. — Эй, на мачте! — проревел он.

— Два паруса к востоку, — отозвался кто-то.

— Три, четыре, шесть, восемь, — прокричали с мачты.

Энтони прищурился, вглядываясь в мерцание на горизонте, когда солнце пригрозило подняться над горами, окружающими пролив. «Восемь, — подумал он, — десять. Пятьдесят, сотня, две, три...»

— Это Али-паша и турецкий флот, — сказал Энтони. — Это день, которого мы ждали.

«День, которого я ждал, — подумал Энтони, — целых десять лет. Но только теперь я на другой стороне».

— Залп, капитан! Дай сигнал: враг в поле зрения! — прокричал дон Хуан.

Глава 22 БИТВА

Энтони забрался высоко в такелаж, чтобы разглядеть приближающийся флот. Его предположения оправдались. Али Монизиндаде разделил корабли на три эскадры и держался ближе к северному берегу пролива, защищая один из флангов.

По вымпелам Энтони определил, что северная эскадра, самая маленькая, но насчитывающая более пятидесяти судов, находилась под командованием Широччо-паши.

Флагман Али Монизиндаде находился в центральной эскадре, приблизительно вдвое превышающей фланговую. Недалеко от флагмана Энтони различил вымпел Пертав-паши.

Левый фланг, такой же численности, как и центральный, нёс вымпел Улуч-Али. Дон Хуан приказал поднять вымпел Священной лиги, тем самым сигнализируя всем эскадрам занять позиции. Всем командирам было велено собраться на борту флагмана для заключительного совещания.

Наступал рассвет.

План сражения остался в основном без изменений, за исключением действий левого крыла. Галеры должны подойти к берегу для сражения с Широччо-пашой, командовать будет Барбариго. Виньеро оставался в центральной эскадре слева от флагмана. Колонна на папском флагмане занял позицию справа от «Реала».

Тем временем капитаны собрали матросов на завтрак. По окончании совещания дон Хуан побывал на каждом корабле. Когда он ступал на переднюю палубу, его приветствовал хор голосов; доспехи главнокомандующего сверкали в лучах восходящего солнца.