Османская империя. Шесть столетий от возвышения до упадка, XIV–XX вв.

Для того чтобы нанести удар янычарам, султан заранее подготовил собственные войска, предвидя жестокие уличные столкновения. Он сконцентрировал внимание на увеличении и усовершенствовании артиллерийских частей, поскольку только они могли обеспечить разгром янычар. Султан доверил командование офицерам, отобранным по принципу личной преданности, под началом генерала настолько беспощадного, что в последовавших кровопролитиях он получил прозвище Черный Дьявол. Готовые в нужный момент прийти на помощь, за Босфором ожидали азиатские войска. Теперь султан Махмуд, постепенно передавший высшие посты людям с государственным мышлением, готовым отстаивать его интересы, объявил в фетве, официально подписанной всеми заинтересованными лицами, о создании новых воинских подразделений, которые должны готовиться и оснащаться по европейским стандартам.

Хотя все эти решения основывались на «новом порядке» Селима III, султан благоразумно представил их не как продукт политики реформ, а как возрождение военного порядка Сулеймана, призванное вернуть Османскую империю к ее лучшим дням. Махмуд подчеркнул, что новые войска должны обучаться не христианами и иностранцами, а имеющими современную подготовку офицерами-мусульманами. Тем самым он обеспечил поддержку своих идей главного муфтия и улемы в совете, крайне необходимого элемента для священной войны против «неверных». Корпус янычар должен был сохраниться, но из каждого батальона, размещенного в столице, по сто пятьдесят человек выделялось в новые войска для прохождения обучения современным приемам военного дела.

Как и предвидел султан, янычары отказались принять эти условия. Они вновь перевернули свои походные котлы, традиционно демонстрируя неповиновение. Как и во время мятежа 1807 года, янычары толпами хлынули на ипподром, готовые устроить массовую резню, и двинулись на дворец султана, шумно требуя голов его главных министров, иными словами, действуя по прежнему, хорошо знакомому образцу. Но на этот раз султан основательно подготовился к встрече. Его войска и артиллерия были готовы действовать; основная масса народа объединилась в поддержку трона. Махмуд поднял священное знамя Пророка и призвал всех верующих объединиться вокруг него. Когда толпы янычар двигались по узким улицам, ведущим к Сералю, орудия открыли огонь со стен дворца, выкашивая в колоннах целые ряды гибнущих под разрывами крупной картечи. Артиллерийский огонь заставил янычар повернуть обратно к ипподрому, откуда после отказа прекратить сопротивление они разошлись по своим казармам и забаррикадировались, ожидая атаки.

Но ее не последовало. Махмуд не мог позволить себе такой риск. Вместо этого его тяжелая артиллерия обрушила на казармы тысячи снарядов, вызвав пожары, и в скором времени казармы были превращены в руины. Погибло четыре тысячи мятежников. Так, всего за полчаса с небольшим, с помощью современного оружия, было уничтожено основное ядро военной силы, существовавшей пять столетий. Она сначала терроризировала Европу, а затем стала собственным кошмаром султанов угасавшей Османской империи. Уничтожение янычар было завершено с той же жестокостью в провинциях, где были убиты еще тысячи человек. В тот же день султан объявил о ликвидации корпуса янычар. Само их название было объявлено вне закона, а знамена уничтожены.

Месяцем позже вне закона было объявлено братство дервишей Бекташи, которое на протяжении веков опекало янычар и нередко их подстрекало. Это сопровождалось разрушением обителей братства, публичными казнями его главных руководителей и ссылкой рядовых сторонников. Таково было «счастливое событие», как реформаторы его назвали, которое наконец избавило султана Махмуда от всей вооруженной оппозиции в пределах империи. После этого султан лично провозгласил формирование современной турецкой армии, получившей название Победоносное войско Мухаммеда.

После долгих лет терпеливой решимости, кульминацией которых стал один час беспощадных действий, сильный мудрый султан восстановил автократию своих ранних османских предков. Но он возродил таким образом прошлое лишь для того, чтобы создать новое будущее. Махмуд II не преследовал деспотических целей. Скорее он использовал деспотические средства ради достижения цели, которая по своей сути была прогрессивной.

После совершенного им «государственного переворота» наступил период просвещенного развития, в ходе которого султан осуществлял свои планы создания более гибкого и либерального общества. Махмуд начал сам и определил для своих преемников главные направления широкой программы преобразований, которая была направлена на постепенный подъем новой Турции в тесной близости с западной цивилизацией. Реалистично, хотя и с большим сожалением воспринимая утрату старых территорий османов, Махмуд должен был создать для меньшей по размерам империи, доставшейся ему в наследство, радикально иную структуру управления, устроенную так, чтобы придать империи новый импульс роста и остановить упадок.