Османская империя. Шесть веков истории

В середине 1780-х рождается скорострельная артиллерия, принимается французская система Грибоваля[296] и утверждается новая технология (стволы гаубиц отливаются цельными). Но остаются две проблемы: стандартизация техники и мобильность войск. Империя должна развивать оборонительную культуру, которой до этого не существовало. После завоевания Константинополя укреплен лишь выход из Дарданелл, поскольку пролив выходил также в открытое Эгейское море. Однако, когда в XVII веке Черное море перестало быть «османским озером» сначала в результате казачьих набегов, а затем во время османо-русских войн, вход в Босфор, в свою очередь, приходилось охранять. В то же время пролив Дарданеллы оставался зоной, требующей особого внимания и проведения новых работ вплоть до вмешательства барона де Тотта в 1770-х годах. Точно так же, как Восточная Анатолия превратилась в сильно милитаризованную зону в последние десятилетия XVI века, Османская Венгрия XVII века нуждалась в оборонительных сооружениях, они были взяты у врага и укреплены и дополнены строительством новых крепостей. Осуществлявшееся как на местном, так и на имперском уровне, содержание оборонительной сети стало тяжелым финансовым бременем.

В 1791 году по инициативе Селима III создан совещательный комитет для составления объяснительного доклада об общем ослаблении государства. Важный вывод: необходима военная реформа. Под знаком ислама (asakir-i mansure-i muham-mediye, «победоносные воины-мусульмане») сформировалась новая армия, включавшая скорую артиллерию, а также оружейный и инженерный корпуса. Военное руководство и морские офицеры обучались наукам и привыкали читать специальные учебники. В новых военно-учебных заведениях преподавали французские инструкторы, посланники Порты, вернувшиеся из посольств, и сопровождавшие их драгоманы. Адмиралтейство реорганизовано. Военно-морской флот пополнился примерно шестью десятками кораблей.

Проблемой остаются янычары. Если в начале XVIII века их корпус насчитывал 70 000 человек, то спустя столетие цифра достигает более 100 000. Раздутая армия истощает имперскую казну. Несколько великих визирей, в частности Амказаде Хусейн (1699–1702) и Невшехирли Ибрагим (1718–1730), пытались сократить их численность. Однако преемники не продолжили их усилия. Солидарность между солдатами, офицерами и сановниками питала постоянное сопротивление внедрению новой техники и созданию специализированных корпусов: в 1807 году их враждебность учреждению новой пехоты привела к свержению Селима III.

Неэффективный на фронте, движимый в основном логикой воспроизводства, противящийся любым модификациям функционирования кавалерии и пехоты, зачинщик многочисленных движений смуты и мятежа, опасный своей единственной способностью мобилизовать для собственной выгоды гильдии, улемов и членов братства Бекташи, древний корпус янычар в итоге становится главным препятствием любой реформаторской политике. В июне 1826 года он снова восстает. Тут же султан Махмуд собирает верные войска и топит восстание в крови. Стремясь свести к минимуму масштабы бойни, летописцы квалифицируют массовые убийства как «счастливое событие» (vaka-y? hayriye). Сети влияния янычар ликвидированы, а орден Бекташи распущен. В последующие годы созданы новые армейские корпуса и принят европейский военный стиль.

Демография и занятия

В городах проживает менее пятой части населения. Подавляющее большинство городов насчитывает менее 10 000 жителей. Самыми крупными и динамичными являются морские порты (Стамбул) и речные порты (Каир, второй город империи) или же бывшие торговые центры (Алеппо). В Смирне 100 000 жителей; Тунис ушел недалеко от нее; в Салониках население переживает стагнацию большую часть XVII века: в период с 1723 по 1790 год оно увеличилось с 50 000 до 70 000 жителей. Другие крупные города колеблются около 20 000 жителей (Адана). С большим отрывом Стамбул является первым городским центром империи. В начале XIX века в нем проживает от 350 000 до 400 000 жителей, он уступает только самым густонаселенным мегаполисам (Пекин, Лондон, Гуанчжоу, Эдо, Париж). Однако имперская столица также потеряла значительное количество жителей в предыдущие десятилетия. Ему нанес ущерб и ряд бедствий: толчки и пожары 1719 года, землетрясение 1766 года и огромный пожар 1782 года. Чума за шесть месяцев 1812 года унесла десятки тысяч жизней в городе и его окрестностях. Между эпидемиями столица вновь заселялась и расширялась. Она продолжила расти в сторону Золотого Рога и вдоль Босфора. Стены и крепости восстановлены; главные дороги благоустроены, созданы набережные на морском побережье. Акведуки и подземные водопроводы питали бесчисленные городские фонтаны.