Османская империя. Шесть веков истории

Осада Константинополя в 1453 году и победы над венгерскими крепостями в XVI веке подтвердили силу султанских армий. В столкновениях с сефевидами в Чалдыране в 1514 году, мамлюками в Райдании в 1517 году или венграми в Мохаче в 1526 году исход боя решила мощь османского огня. В отличие от своих противников-христиан, использовавших железные пушки, османы отливали орудия малого и среднего калибра из бронзы – затраты выше, но полученные орудия отличались качеством и надежностью[164]. Мощная армия закалилась в боях. Девширме дополнил систему квинты (pencyek), ставшую менее продуктивной из-за сокращения набегов на приграничные районы. Крупномасштабные операции, проводившиеся в основном на балканской территории, а также в Анатолии, позволили регулярно рекрутировать тысячи юношей. Однако, стремясь не дестабилизировать устои сельского хозяйства, власти освобождали от рекрутства многие группы и ограничивали размах призыва: постановление 1493 года предписывало брать одного юношу на каждые 40 дворов[165]. Особый случай – право на девширме имеют также и сыновья принявших ислам боснийцев. Большинство из них не прошли стадии обучения «у турок» и прямо приписывались к императорскому дворцу или к личным садам султана.

Это подчеркивает сильную сторону османов: их администрация была предназначена для быстрой и эффективной мобилизации людей и ресурсов. В 1475 году султан мог опереться на легкую кавалерию численностью 40 000 тимариотов. Численность артиллерии увеличилась с 1171 до 6527 человек в период с 1514 по 1598 год. Корпус янычар увеличился с 3000 человек при Мураде II до 13000 при Баязиде II. Это количество – поразительное для постоянной армии того времени – стабилизировалось при Сулеймане. Кроме того, османы приспособились к типу войны, чуждому их традициям: морскому бою. Они постоянно пополняли свои арсеналы древесиной, железом и прочими материалами, необходимыми для постройки кораблей. Приоритетной задачей стал набор экипажей. Турки использовали профессиональные знания опытных корсаров для развертывания флота, который во время крупных экспедиций собирал до 150 судов.

С неверными: дипломатия

Однако войны не были единственной заботой. Султаны напрямую контактировали с разнообразнейшими правителями и засылали шпионов в страны неверных. Они придавали особое значение символике дипломатических обменов и даров и одевали послов в парадное платье, стоимость которого зависела от ранга представляемого монарха. Держась в стороне от игр заключения супружеских союзов, распространенных среди христианских государств, они заботились о создании прагматических союзов, обусловленных балансом сил и потребностями торговли: франко-османский военный союз как следствие усилившегося антагонизма с Габсбургами, взаимодействие с польско-литовскими Ягеллонами, политическое и торговое сотрудничество с Англией и Голландией. Перемирие между сообществом верующих «территории ислама» (дар аль-ислам) и «неверующими» (kafir) на «территории войны» (дар аль-харб; dar al-harb) осуществлялось по договору, который считался соответствующим исламскому закону. Султаны разумно использовали этот инструмент (как со Священной империей в 1547 году или Испанией в 1578-м), – и откладывали его в сторону, когда решали возобновить боевые действия. В их риторике неверные не переставали быть противниками, которых нужно бить и побеждать. Но война, которую они ведут, – прежде всего захватническая: они не менее безжалостны к соперникам-мусульманам; они устранили несколько ближневосточных государств (в частности, караманов и мамлюков) и считали Сефевидов ненавистными еретиками. Участь посланников шаха Персии, живущих под постоянной угрозой тюремного заточения, зачастую хуже той, что уготована христианским представителям.