Осьминоги, каракатицы, адские вампиры. 500 миллионов лет истории головоногих моллюсков

В Арктике тогда обитало довольно много белемнитов, приспособившихся к холоду, и они могли бы распространиться на юг, в Тихий океан, где установилась благоприятная для них среда, но в это время уровень моря понизился и возник перешеек, закрывший Берингов пролив. Динозавры начали мигрировать между Северной Америкой и Азией, а север Тихого океана оказался отрезан от Арктики и навеки лишился белемнитов. Он стал идеальным «питомником» для современных головоногих. Longibelus, чья раковина напоминает раковину белемнита, но без ростра, объявился в северном районе Тихого океана как раз в то время, когда из него эвакуировались белемниты. Обнаружив его там, Фукс и его коллеги заново пригляделись к ископаемым со всего земного шара и выяснили, что Longibelus, вероятно, появился еще в начале мелового периода, в той части океана Тетис, которая постепенно сокращалась, чтобы стать Средиземным морем. Оттуда Longibelus распространился на восток, в Индийский океан, а уже потом перебрался в незадолго до этого освободившийся от белемнитов северный район Тихого океана, где стал процветающим видом. К концу мелового периода Longibelus распространился практически по всем океанам.

Longibelus, то самое «недостающее звено», скорее всего, и породил первого предка всех современных десятируких головоногих, которого мы сейчас знаем по ископаемым остаткам: его назвали Naefia в память о заслугах Адольфа Нэфа. Внутренняя раковина Naefia достаточно проста, чтобы считать это существо истинной спирулидой. И Naefia, и Longibelus, видимо, предпочитали жить на большей глубине, чем белемниты, однако у них обоих сохранялись функционирующие фрагмоконы, которые ограничивали глубину их погружения. Возможно, кто-то из их потомков утратил плавучесть, погрузился еще глубже и таким образом пережил массовое вымирание, которое положило конец господству как динозавров на суше, так и древних головоногих в море.

Гремучая смесь извержений вулканов и последствий падения метеорита привела к тому, что нам пришлось навсегда попрощаться со стегозаврами и цератопсами, аммоноидами и белемнитами. Пришло время поприветствовать новый мир, который унаследовали их потомки: птицы и кальмары.

7. Новое вторжение

За прошедшие 60 млн лет головоногие, пережившие катастрофу конца мелового периода, превратились в нынешних аквариумных обитателей и кольца кальмаров на нашем столе. За это время они приспособились к очередной волне хищников и к прекрасному новому миру — кайнозою, эре «современной жизни».

В кайнозое наутилоиды пережили сокращение численности популяции и переселение. Изначально обширный ареал на мелководье сузился, и теперь лишь несколько небольших сообществ обитает на большой глубине. В то же время колеоиды продолжили экспериментировать с разнообразными способами уменьшения раковины и старались защититься от хищников, развивая острое зрение и сложное поведение — вдобавок к чернильным облакам и мастерству маскировки. Расширение поведенческого репертуара могло даже обеспечить решающее преимущество, которое позволило им вернуться из глубинных убежищ на мелководье.

Многие колеоиды пошли по эволюционному пути, напоминающему историю рыб: их эволюцию следует рассматривать с учетом продолжающейся эволюции позвоночных — не только рыб, но и китов, и даже человека. Плавающие морские позвоночные были антагонистами головоногих во все времена существования этих двух групп животных. Мы наблюдали их противостояние в девоне с древними рыбами, затем в мезозое одновременно с рыбами и рептилиями и вот теперь в кайнозое — с рыбами и млекопитающими.

Понять общую картину получится лучше, если взглянуть на кайнозойскую эру с учетом различных факторов. Во-первых, изменение климата, в том числе начало оледенения, и одновременное переселение головоногих назад в прибрежные воды. Во-вторых, эволюция китов и быстрое увеличение разнообразия современных рыб, которые оказывают сильное избирательное давление, приводящее к изменению среды обитания колеоидов и окончательной редукции их раковины. Полная утрата фрагмокона у современных кальмаров приводит к выработке хлорида аммония в тканях для поддержания плавучести, а это дает любопытный побочный эффект: кальмары исчезают со страниц палеонтологической летописи. Тем временем наутилусы каким-то образом умудрились сохранить внешние раковины. Считать ли их в связи с этим обреченными на вымирание реликтами прошлого или предвестниками будущей эволюции?

И наконец, оглядываясь на итоги прошедших 500 млн лет, мы познакомимся с положением головоногих в антропоцене, эпохе господства человека, который задает образ современного мира.

Возвращение из глубин