Основа философии

У особей, входящих в «стаю», несмотря на пестрое многообразие различных видов стай, есть общая черта – совместная деятельность, т. е. особи в стае координируют свои действия – неважно, идет ли речь о бабуинах, гусях или сельдях. Есть еще слово «свора», обозначающее собак, действующих совместно. Вероятно, ключ к выделению собирательных слов в славянских языках дает именно деятельность животных.

§ 1.2.3 Определение понятийной объективности

Так называемое «объективное знание» (как например, естественнонаучные положения) передается понятийными элементами, образующими основу для более легкого отождествления предмета интерсубъективного внимания, чем в случае знания, не претендующего на объективную значимость. Ведь предмет объективного знания, обнаруживающийся общедоступными физическими свойствами, можно наглядно указать. Наглядность (прежде всего в виде зрительных черт, цветовых узоров, а также тактильных, звуковых, вкусовых свойств и т. п.) понятийного единства объективного знания, однако, не придает ему большей определенности, чем понятийное единство субъективного знания.

В качестве иллюстрации неустранимой неопределенности определенного внешнего физического предмета служит вышеупомянутый пример о неуловимой сложности при выделении некоего определенного поля зрения (см. § 1.2). Этот пример здесь полезен тем, что демонстрирует всеобщую текучесть любого определенного предмета знания. Любой предмет знания моментален, его контур неоднозначен. Типичной иллюстрацией может послужить амбивалентность изображенной ниже фигуры «утка-заяц»[52]:

Часто бывает так, что впечатление формируется из разных источников восприятия, когда понятийное отождествление вместо того, чтобы сформироваться лишь на основе одного из них, отталкивается от нескольких источников, что может привести к ошибочному представлению. При определении того, на каком языке разговаривает некто, присутствуют зрительные элементы внешности говорящего. Мы не всегда отдаем себе в этом отчет, но вспомогательные источники восприятия всегда имеют место в подобных ситуациях. Речь идет о некоем понятийном прагматизме, являющимся условием нашей концептуальной ориентации.

Отождествление конкретного языка формируется в данном случае не только из выводов, основанных на звуковых, но и зрительных источниках информации, исходя из предыдущего опыта (обязательно включая представления, сформированные в результате коммуникации). Дело не в том, что другие источники информации оказывают влияние на наше представление, как будто первые меняли последние, а все перцептуальные источники являются частью формирующей основы определения. В идеале нужно, чтобы определение данного языка не основывалось на других перцептуальных источниках кроме слуха, а поскольку невозможно изолировать источники сформирования определения, такого рода представление является нереализуемой когнитивной утопией.

Самые осязательные элементы также не образуются отдельно от нашего предшествующего понимания со своими упрощающими понятийными элементами. Представление всегда основывается на нераздельном впечатлении.