Основание современных государств

Обе партии связывали евреев с коммунистической угрозой, хотя нацисты склонны были изображать эту связь в более зловещих терминах и утверждали, что еврейское руководство коммунистическим заговором однозначно враждебно расовой судьбе немецкого народа. Различия между двумя партиями были и в отношении тех рабочих, которых привлекала коммунистическая партия. Националисты рассматривали немецкую политику в классовом аспекте и практически списали промышленных рабочих в разряд проигравших. Хотя партия пыталась завоевать голоса рабочего класса, апеллируя к националистическим, религиозным и традиционным социальным ценностям, в частности, к почтению к титулованной элите, националисты не вели прямой конкурентной борьбы с коммунистами на условиях последних65. Хотя враждебность между КПД и НСДАП была вполне реальной и имела доктринальные корни среди партийных элит, нацисты рассматривали немецких рабочих как полноправных членов немецкой расы, народа и нации и, таким образом, стремились изменить их отношение к классовым отношениям. Хотя партия колебалась в том, как эти классовые отношения рассматривать.

 

Нацисты гораздо охотнее, чем националисты, рассматривали корпоративный капитализм, особенно финансовый сектор, как враждебный общим интересам немецкого народа. В этом отношении нацистская риторика часто напоминала коммунистические лозунги, описывающие выражение интересов элиты в немецкой политике. Поскольку обе партии пытались апеллировать к рабочему классу и имели общий интерес в разрушении Веймарской республики, тактическое сотрудничество между ними не может показаться удивительным. А на массовом уровне наблюдалось и большое разнообразие в членстве, и реальное сотрудничество в политических акциях и забастовках, и даже братство. Когда нацисты окончательно пришли к власти, многие якобы коммунистические рабочие даже массово перешли в национал-социалистическую партию. Все это было просто немыслимо для националистов.

Когда в 1928 г. Альфред Гугенберг стал лидером партии, националисты превратились в гораздо более авторитарную организацию с идеологической и практической привязанностью к "принципу лидерства". Образцом для националистов и президента Гинденбурга был Отто фон Бисмарк, который вместе с кайзером правил Германией почти три десятилетия в конце XIX века. В этот период Бисмарк объединил немецкие государства, а затем консолидировал новую нацию. Это достижение фактически привязало националистические настроения к понятиям сильного личного лидерства и военного духа, которые стали второй натурой для националистической партии. Хотя нацисты разделяли это благосклонное отношение к сильным лидерам, идеологическая основа была совершенно иной. Если националисты ставили сильного лидера в зависимость от консенсуса, созданного и обоснованного традиционными элитарными представлениями и отношениями, то нацисты

 

"Вождь", о котором шла речь в нацистской идеологии, не подчинялся никому, кроме немецкой расы, народа и нации, и, поскольку он был воплощением этих вещей, "вождь" был фактически свободен и от этих вещей.

Между традиционным консерватизмом и нацистскими принципами существовало три основных различия: первый (1) подчеркивал христианство как основу немецкого государства, (2) считал, что государство должно соблюдать верховенство закона, и (3) рассматривал военную или гражданскую службу государству как "благородный долг, присущий гражданину". Если консерваторы "склонны были наделять государство характером сверхиндивидуальной личности, природа которой не может быть объяснена в терминах простого договора граждан", то нацисты возвысили "общность народа" до такой степени, что она стала "высшей этической ценностью", противоречащей христианской вере и во многом вытеснившей ее. Кроме того, отождествление вождя с немецким народом делало верховенство закона ненужным и в значительной степени неактуальным, поскольку приказы вождя беспрекословно воплощали народную волю. Наконец, примат нацистской партии как продолжение личности вождя сводил государственную службу к второстепенной роли. Это были важные различия.

 

Но до прихода Гитлера к власти и претворения их в жизнь они были в основном вопросами степени, а не открытыми противоречиями.