Основание современных государств

Поскольку органическое единство Вождя и народа может быть только одно, другие политические партии с их шарлатанскими претендентами были не только бесполезны, но и предательски опасны. Однако они не были ликвидированы все разом. Вместо этого они уничтожались последовательно, по схеме, аналогичной консолидации власти в Советском Союзе и, как мы увидим, в Иранской Исламской Республике. В этих случаях процесс начинался с партии, наиболее враждебной замыслам и намерениям нового государства. Для нацистов такой партией была КПД, коммунисты, разумеется, уже были запрещены к моменту принятия Закона о разрешении. Затем последовала Социал-демократическая партия, активы и имущество которой были конфискованы 10 мая. Сама партия была запрещена 22 июня. Баварская народная партия, союзная католическому Центруму и разделявшая его доктринальные установки, в результате арестов 26 июня оказалась политически бессильной. Через три дня добровольно распустились националисты - предполагаемый партнер нацистской коалиции в рейхстаге. Наконец, после подписания нацистами и Ватиканом Конкордата, 5 июля был распущен и Центрум, который в знак доброй воли призвал своих политических деятелей вступить в нацистскую партию. 14 июля Гитлер издал указ о том, что Национал-социалистическая партия является единственной легальной политической партией в Германии, и что запрещалась любая политическая деятельность других партийных организаций. Наконец, 1 декабря Министерство внутренних дел объявило, что нацистская партия отныне едина с немецким государством, символически подтвердив консолидацию вождя, народа, расы и нации.

С процедурной точки зрения все это было, по крайней мере, запятнано незаконными действиями, некоторые из которых сопутствовали консолидации власти в руках нацистов (например, уличное насилие и убийства), а другие были грубым нарушением действующего законодательства. Однако предыдущие правительства создали, по крайней мере, слабые прецеденты для большинства процессов, с помощью которых нацисты захватили власть. Например, до гитлеровцев существовали прецеденты подавления свободной прессы, роспуска свободно избранных правительств в штатах, осуществления авторитарных полномочий в соответствии со статьей 48, запрета на прием на государственную службу членов отдельных политических партий и запрета военизированных формирований, связанных с основными политическими партиями. Однако нацисты использовали эти прецеденты чрезвычайно агрессивно, и их сочетание в рамках одного режима представляло собой совершенно новый и иной политический порядок.

Нацисты оппортунистически использовали формы и процессы веймарской демократии для создания своего движения и продвижения своих претензий на власть. И хотя мы можем рассматривать использование этих форм и процессов как циничную (а значит, неискреннюю) стратегию, факт остается фактом: они нашли способ интегрировать формальную демократию в свои идеологические ожидания как форму откровения и последующего представления Вождя своему народу. И в этом заключалась суть связи: Появление и публичная аккламация Вождя более или менее соответствовали формальной демократической практике, поскольку демонстрация народного признания в виде митингов, шествий, демонстраций и символических действий (например, нацистского приветствия) была совместима с голосованием и даже дополняла его (при условии, что партия более или менее стабильно увеличивала свою долю голосов).

Однако по мере приближения партии к власти идеологическая потребность в соответствии демократической практике радикально снижалась.

 

Партия уже бесповоротно "признала" вождя, и по мере приближения к власти проблема заключалась не в том, как убедить последний необходимый прирост немецкой общественности поддержать национал-социалистическую партию, а в том, как манипулировать политической ситуацией, чтобы другие предоставили партии возможность править. В этом отношении пропорциональная система представительства была абсолютно необходима, так как делала создание парламентских коалиций ожидаемым и почти неизбежным методом создания и сохранения правительств. Поэтому нацистам не нужно было иметь большинство голосов на демократических выборах, чтобы (условно говоря) легитимизировать свой приход к власти. Им было достаточно голосов, чтобы стать крупнейшей политической партией, а затем - желаемого партнера по коалиции, который бы обеспечил им лидерство. В чем-то эти требования не отличались от тех, что предъявлялись к демократическим партиям центра. Разница заключалась в том, что, получив власть, нацисты всегда намеревались ликвидировать демократическую практику и формы. И любой информированный наблюдатель не мог не видеть, что именно в этом заключалось их намерение.