Основание современных государств

Будучи практически общепризнанным лидером революции, аятолла Хомейни находился в наилучшем положении для формирования ее основ, и, по мнению большинства аналитиков и ученых, он максимально использовал предоставленную ему возможность. Хотя в некоторых моментах он проявил нерешительность, недооценив силы фундаменталистов, он не допустил серьезных ошибок, когда сначала противостоял шаху, затем балансировал и маневрировал против нескольких элементов революционной коалиции и, наконец, пошел против своих оппонентов из числа консервативного духовенства. Его оппоненты, напротив, допустили множество ошибок, большинство из которых проистекало из серьезного недопонимания конечных целей Хомейни и силы политических ресурсов, которыми он располагал. Теда Скочпол называет иранскую революцию "социальной революцией", в ходе которой происходит "быстрая, базовая" трансформация "государственной и классовой" структуры страны и "ее господствующей идеологии... частично осуществляемая классовыми потрясениями снизу". Однако она также добавляет, что "системы идей и культурных представлений в формировании политических действий" сыграли чрезвычайно большую роль в иранской социальной революции. Поскольку социальные революции происходят снизу, массы часто имеют лишь смутное представление о том, какое государство они хотят создать на месте старого режима. Это смутное представление открывает возможности для революционного руководства, которое использует (а иногда и создает) момент победы, когда падает старый режим, а затем определяет, часто с помощью силы и насилия, какова будет политическая цель революции.

Основными оппонентами революционного руководства обычно являются либералы и демократические социалисты, которые хотели бы создать политический процесс, в котором

 

Народная воля не навязывается обществу, а извлекается из него. Однако создание такого политического процесса, в котором народная воля была бы востребована, неизбежно замедляет или даже сводит на нет радикальный импульс, который в первую очередь порождает социальная революция. Осознавая этот факт, те революционные лидеры, которые готовы сделать гораздо более сильные и императивные предположения о том, что представляет собой народная воля, и выступить за создание сильных, централизованных государственных институтов как инструментов для реализации этой воли, в конечном итоге основывают новое революционное государство. Во многом эта интерпретация, как представляется, хорошо подходит к иранской революции.

Что не так хорошо видно, так это "идейное содержание" иранской основы, в частности, ее глубокое проникновение в исламскую теологию и формальное включение шиитского духовенства в государственное управление. В современных обществах церковь и государство почти всегда являются отдельными институтами, хотя обычно и пересекаются. Когда они совмещены, политическая система называется теократией, в которой в идеальном варианте "Бог признается непосредственным правителем, а Его законы принимаются в качестве правового кодекса общества, излагаются и исполняются святыми людьми как Его представителями." Это, безусловно, соответствует концепции Хомейни об Исламской Республике, однако на практике эта концепция была подорвана, во-первых, отсутствием в шиитском исламе строгой клерикальной иерархии, а во-вторых, разногласиями внутри духовенства по поводу его отношения к государству.

С этой точки зрения "стержнем теократической составляющей конституции" стала гегемонистская власть Верховного лидера, имеющего якобы прямую связь с Богом через посредство Скрытого имама. Создание такого органа, а также мобилизация духовенства в качестве подчиненных Верховного лидера представляли собой "явную попытку церковного строительства", поскольку на практике возводили церковный институт в рамках самого государства. Независимо от того, назовем ли мы результат теократией или нет, социальная цель Исламской Республики - реализация воли Бога на земле через создание справедливого и чистого исламского общества. И эта социальная цель сильно отличается от более мирских целей большинства социальных революций, в которых революционные потрясения направлены на перестройку материалистического общественного устройства. В иранском случае социальная цель очищения общества (путем устранения чуждых, злых элементов) состоит в том, чтобы подготовить почву для наступления сверхъестественно диктуемого тысячелетия.