Основание современных государств

Многие из делегатов, собравшихся в Филадельфии, работали в Континентальном конгрессе и законодательных органах нескольких штатов и поэтому были знакомы с законодательными органами и законодательной процедурой. Они понимали, что в случае, если бы Филадельфийскому конвенту не удалось внести изменения в Статьи, Конфедерация, какой бы неадекватной она ни была, все равно бы существовала. Таким образом, и практически, и теоретически они осознавали, что Филадельфийский конвент был глубоко втянут в политическую среду, состоящую из квазинезависимых штатов и якобы национального конгресса. Когда Континентальный конгресс установил, что "делегаты Филадельфии... должны быть назначены несколькими штатами", что означало, что штаты сами определят, кто будет входить в состав конвента, и что это определение будет сделано до начала работы конвента. Таким образом, не должно быть никакой неопределенности в вопросе о том, кто будет уполномочен быть членами конвента. Делегатам еще предстояло определиться с председателем и правилами процедуры, по которым они будут вести заседания, но их легкое знакомство друг с другом и глубокий опыт, который они использовали в своей работе, сделали эти решения почти перфектными. Таким образом, Филадельфийский конвент справился с начальной дилеммой с таким апломбом, который, казалось бы, исключал саму возможность ее возникновения.

14 мая 1787 г., в день открытия Филадельфийского конвента, в здании штата появилось лишь несколько делегатов от нескольких штатов. Спустя пять дней от каждого из четырех штатов прибыло не менее двух делегатов: Нью-Йорка, Пенсильвании, Южной Каролины и Вирджинии. Присутствующие продолжали откладывать заседания, пока, наконец, 25 мая делегаты от большинства тринадцати штатов не собрались в Доме штата и не обеспечили кворум. После этого съезд открылся.

 

Г-н Роберт Моррис сообщил собравшимся, что по поручению и от имени депутации Пены он предложил кандидатуру Джорджа Вашингтона, покойного главнокомандующего, на пост президента конвента. Г-н Джоно Ратлидж поддержал это предложение, выразив уверенность в том, что выбор будет единогласным, и отметив, что присутствие генерала Вашингтона не позволяет делать какие-либо замечания по этому поводу, которые могли бы быть уместны в противном случае.

Генерал [Вашингтон] был единогласно избран голосованием, и г-н Р. Моррис и г-н Ратлидж провели его к креслу, с которого он очень выразительно поблагодарил Конвенцию за оказанную ему честь.

 

Таким образом, первый шаг съезда - избрание лидера - наглядно продемонстрировал как начальную дилемму, с которой столкнулся съезд, так и то, как делегаты сразу же ее решили. Что касается дилеммы, то Моррис не имел формального права требовать внимания других делегатов, когда сначала предложил съезду перейти к выборам председательствующего, а затем выдвинул на этот пост Вашингтона. В отсутствие председательствующего и процедурных правил не было никого, кто мог бы признать его для выдвижения этих предложений. Однако существовали не менее очевидные социологические и политические причины, по которым остальные делегаты приняли его инициативу.

 

С одной стороны, Пенсильвания была предполагаемым хозяином конвента, и Моррис действовал на основании полномочий делегации Пенсильвании. С другой стороны, Бенджамин Франклин был единственным возможным кандидатом на пост председателя съезда. Даже если бы Франклин рассматривался как конкурентоспособная альтернатива (а он почти наверняка таковой не являлся), он был уроженцем Пенсильвании и, следовательно, в какой-то степени любимым сыном этой делегации. Предлагая Вашингтона на этот пост, Моррис косвенно заявлял, что его избрание будет приемлемо для Пенсильвании - штата, который, скорее всего, будет возражать, если какой-либо штат будет возражать.

Когда Джонатан Ратледж из Южной Каролины поддержал выдвижение кандидатуры Вашингтона, он следовал парламентской практике, которая, вероятно, была хорошо знакома остальным делегатам. Это знакомство с общепринятой парламентской практикой лежало в основе принятия ходатайств и секундантов, которые пока не имели официального статуса, поскольку правила, воплощающие эту практику, еще не были приняты съездом. Другими словами, делегаты еще не договорились формально вести свои обсуждения так, как они обычно вели их в своей индивидуальной карьере, но концепция ходатайств и секундантов показалась им настолько приемлемой, что большинство из них, вероятно, не заметили, что они были нерегулярными.