Основание современных государств

Конституция же стала воплощением трансцендентной социальной цели в национальном государстве. Хотя эта социальная цель соответствовала начальным положениям Декларации, Конституция добавила один необходимый элемент. Декларация провозглашала вечные права, не подлежащие пересмотру или изменению. Конституция признала, что среди этих прав воля народа не вечна, а изменчива и будет изменяться всегда; поэтому она, в частности, предусмотрела, что сам народ может пересматривать ее положения. Таким образом, в отличие от Декларации независимости, в которой текст вечно неизменен, "идеальная форма" Конституции - это пересмотренный, напечатанный документ, в котором отражено накопление поправок, которые в результате волеизъявления народа изменили ее текст. Для того чтобы знать, что написано в Конституции в тот или иной момент, мы должны иметь ее обновленную, переработанную копию; оригинал представляет для граждан лишь антикварный интерес. Иначе говоря, первоначальный текст Конституции не был и не является "одноразовым" общественным договором, а, напротив, договором, который можно пересматривать, совершенствовать в будущем и, возможно, адаптировать к меняющимся социально-политическим условиям.

В отличие от Декларации независимости, ратификация Конституции США создала национальное государство путем создания новых государственных институтов, установления отношений между этими новыми институтами, между национальным правительством и отдельными штатами, а также путем включения трансцендентной социальной цели (воли народа) в поддержание и работу всей системы. Однако воля народа была затушевана, искажена, сформирована и деформирована с помощью институциональных форм, которые должны были заставить Тома Пейна (и, конечно, Жан-Жака Руссо) осудить режим, созданный основателями. Тем не менее Конституция создала демократический режим, особенно в отношении Палаты представителей, и в достаточной степени обеспечила, несмотря на ее подверженность поправкам и импровизациям (в частности, появление формально организованных политических партий), для (пусть и смягченного) волеизъявления народа.

Радикальные демократы с подозрением отнеслись к новому режиму, и именно в этот момент права англичан, как это ни парадоксально, вновь заявили о себе в виде Билля о правах. Первые десять поправок к Конституции, принятые практически сразу же после того, как новое национальное государство стало быстро развиваться, воскресили многие права англичан и вновь поставили их в центр управления режимом. Как и права англичан, за которые колонисты сражались в революционной войне, они представляли собой ограничения государственной власти. Хотя теоретически они могли быть пересмотрены при включении в новую конституцию, они воспринимались как вечные истины и никогда не подвергались изменениям. Мы можем по-новому интерпретировать их смысл, но пересмотр самого текста практически немыслим.

Трансцендентной социальной целью нового американского государства было создание и поддержание политического сообщества, в котором воля народа контролирует создание и осуществление политической власти, ограничиваясь защитой индивидуальных прав, необходимых для свободного определения воли народа как коллектива. Такова идеальная конструкция. Прагматическая конструкция заключалась в создании институтов, которые эффективно защищали

 

Кроме того, эти же институты и порождаемые ими практики определяли политическую (и социальную) идентичность индивидов, которые могли участвовать в реализации этой воли. Кроме того, эти же институты и порождаемые ими практики определяли политическую (и социальную) идентичность индивидов, которые могли участвовать в реализации этой воли.

Эти институты и порождаемые ими идентичности должны были предотвратить возврат к аристократическим притязаниям монархии, ориентируя народ на общую концепцию "правильной" политики, политики, в которой личности лидеров и граждан были бы явно вторичны по отношению к их идентичности добродетельных республиканцев. Так, описывая "карьеру Бенджамина Франклина как республиканского государственного деятеля", Майкл Уорнер признает неявное противоречие между "задачей государственного деятеля" как личного воплощения "легитимной власти", с одной стороны, и "задачей республиканизма [которая] заключалась в изъятии легитимности из рук лиц", с другой. Это противоречие лежало в основе перехода от английской идентичности (заложенной в эмоциональной привязанности к персоне короля) к новому республиканскому государству (заложенному в абстрактных правах, свободах и воле народа).