Читаем Основания девятнадцатого столетия полностью

Ирония судьбы сказалась на самом Р. Вагнере: еще при жиз­ни он был сам подозреваем в еврейском, точнее полуеврей­ском, происхождении со стороны ретивых искоренителей скрытого еврейства. Интерес к происхождению Вагнера в одо­леваемой предрассудками мещанской среде с годами рос, и дело дошло до того, что Чемберлену довелось взяться за его прояснение. Свидетельством этого является ответ его на пись­мо некоего учителя, просившего внести ясность в столь острую проблему. По мнению Чемберлена, постановка вопроса о чис­тоте крови композитора явилась следствием коварных проде­лок евреев, именно они «выдвинули несколько лет назад ло­зунг, что Рихард Вагнер не сын Фридриха Вильгельма Вагнера, а, напротив, рожденный после разрыва брака ребенок Людвига Гейера, его позднейшего приемного отца».[127] Мы не ставим своей целью втянуть читателей в эту покрытую пылью забве­ния постыдную ситуацию. Нас интересует не родословие вели­кого музыканта, а те рефлексы антисемитизма, виновником возбуждения которых явился он сам и которые столь зловеще отразились на его памяти. Как правило, они преследуют всяко­го завзятого расиста, вовлекая его самого в скорбную процеду­ру унизительного самооправдания. Если этого не мог уже сде­лать сам Вагнер, то сомнительную по чистоплотности работу исполнил Чемберлен в силу осознаваемого долга. И здесь мы получаем возможность ознакомиться с его взглядами в их почти непосредственно естественной форме, без литературной обработки. Это второй аспект нашего внимания к данному сю­жету.

Чемберлен находится в своей стихии и проявляет виртуоз­ное мастерство в прояснении всех обстоятельств дела.

Он убеждает «господина учителя», что относительно созда­теля национального музыкального эпоса сама постановка во­проса о еврействе нелепа и оскорбительна для всякого немца, прежде всего: «Один–единственный мотив из „Кольца Нибелунга"... достаточен, чтобы каждого способного к умозаклю­чению человека вразумить, к какому человеческому племени принадлежит Рихард Вагнер, а к какому нет». Для вящей убе­дительности он привлекает и авторитет самого Гёте, якобы сказавшего, что немцы имели иного праотца, чем евреи. Но отвлеченно–риторического аргумента было явно маловато, и Чемберлен с надлежащей тщательностью и методичностью, ссылаясь на документы, проясняет родословную всех лиц, имеющих отношение к генеалогии композитора. Не остано­вившись на этом, Чемберлен обращается к этимологии знаме­нитых немецких фамилий, для немецкого обывателя звучащих как еврейские в не меньшей мере, чем Гейер: князья Лихтен­штейн, графы Левенштейн и под.

Не осталась в стороне и физиогномика, поклонником кото­рой был Чемберлен. Подобно тому, как Габсбургов отличали фамильный подбородок и нижняя челюсть (несколько высту­павшая вперед), так и черты лица Вагнера, строение его голо­вы, всего тела, цвет глаз и линия бровей говорят за его несомненно германский антропологический тип. Да и Гейер, судя по сохранившемуся портрету, — вполне тип немца, по­этому даже если бы он был истинным отцом Вагнера, это не подрывало бы доверия к его немецкому происхождению.[128] За­долго до нацистской практики Чемберлен освоил все приемы доказательств расовой принадлежности человека.

Вообще, переписка Чемберлена дает богатый материал от­носительно всей многогранности проблемы антисемитизма в сознании высших кругов немецкого общества, проясняя не только его социально–психологические основания, но и культурно–историческую аргументацию, значимую для образован­ного немца. В последней особое место всегда отводилось Гёте. В кругах антисемитов бытовало твердое убеждение в его анти­еврействе. Оно было аксиомой для Чемберлена, дотошно изу­чавшего в этом аспекте наследие великого немца. Чемберлен уверял, что с юных лет «терпеть не мог Лессинга — этого скуч­ного фразера», прикрывавшего своими гуманистическими ре­чами алчность своих соплеменников, «опустошавших наши карманы». Какую же радость он испытал, когда уже в зрелом возрасте узнал о нелюбви Гёте к Моисею Мендельсону и недо­верии к его гуманизму, изложенному в сочинении «Утренние часы».[129]

Перейти на страницу:

Все книги серии Основания девятнадцатого столетия

Похожие книги

Чертоги разума. Убей в себе идиота!
Чертоги разума. Убей в себе идиота!

«Чертоги разума. Убей в себе идиота!» – книга о том, как заставить наш мозг работать и достигать поставленных целей.От автора бестселлера «Красная Таблетка. Посмотри правде в глаза!»Вам понравится эта книга, если…[ul]вы хотите научиться эффективно мыслить и решать сложные задачи;вы хотите быть в курсе самых современных нейробиологических знаний, рассказанных системно, но простым и понятным языком;вам важно самим влиять на то, что происходит в вашей жизни.[/ul]Важные факты«Чертоги разума» – научно-популярная книга Андрея Курпатова, полностью посвященная работе мозга и эффективным практикам улучшения качества жизни.Ещё до публикации книга стала лидером по предзаказам.Благодаря умению автора ясно, доступно и с пользой рассказывать о научных исследованиях, его книги уже проданы совокупным тиражом более 5 миллионов экземпляров и переведены на 8 иностранных языков.«Чертоги разума» превращает научные знания по нейробиологии в увлекательное интеллектуальное путешествие и эффективный практикум.Все технологии, представленные в книге, прошли апробацию в рамках проекта «Академия смысла».«Чертоги разума»:[ul]с научной точки зрения объясняет механизмы информационной и цифровой зависимости и рассказывает, что делать, чтобы не оказаться под ударом «информационной псевдодебильности»;последовательно раскрывает сложную структуру мышления, а каждый этап иллюстрируется важнейшими научными экспериментами;в книге вы найдете эффективные практические упражнения, которые позволят осознанно подходить к решению задач;из книги вы узнаете, почему мы не понимаем мыслей и чувств других людей, как избавиться от чувства одиночества и наладить отношения;в качестве отдельного научно-популярного издания по нейробиологии продолжает тему бестселлера «Красная Таблетка. Посмотри правде в глаза!»[/ul]

Андрей Владимирович Курпатов

Обществознание, социология / Психология / Образование и наука
Экономика идентичности. Как наши идеалы и социальные нормы определяют кем мы работаем, сколько зарабатываем и насколько несчастны
Экономика идентичности. Как наши идеалы и социальные нормы определяют кем мы работаем, сколько зарабатываем и насколько несчастны

Сможет ли система образования преодолеть свою посредственность? И как создать престиж службы в армии? И почему даже при равной загруженности на работе и равной зарплате женщина выполняет значимо большую часть домашней работы? И почему мы зарабатываем столько, сколько зарабатываем? Это лишь некоторые из практических вопросов, которые в состоянии решить экономика идентичности.Нобелевский лауреат в области экономики Джордж Акерлоф и Рэйчел Крэнтон, профессор экономики, восполняют чрезвычайно важный пробел в экономике. Они вводят в нее понятие идентичности и норм. Теперь можно объяснить, почему люди, будучи в одних и тех же экономических обстоятельствах делают различный выбор. Потому что мы отождествляем себя с самыми разными группами (мы – русские, мы – мужчины, мы – средний класс и т.п.). Нормы и идеалы этих групп оказываются важнейшими факторами, влияющими на наше благосостояние.

Джордж А. Акерлоф , Рэйчел Е. Крэнтон

Обществознание, социология