Основания новой науки об общей природе наций

Три вида Юриспруденций, иными словами – Мудрости. Первой была Божественная Мудрость, называемая, как мы видели выше, Мистической Теологией; это значит: Наука о Языке Богов, т. е. о понимании божественных тайн Предсказаний; таким образом, она была Наукой о божественных Ауспициях, Простонародной Мудростью; ею были мудры Поэты-Теологи, первые мудрецы Язычества; по такой мистической Теологии сами они назывались mystae (с полным пониманием Гораций переводит так: «Истолкователи Богов»); таким образом, для этой первой Юриспруденции было характерно interpretari, почти что interpatrari, т. е. «входить в Отцов», Отцы же первоначально назывались Богами, как было отмечено выше (Данте сказал бы indiarsi, т. е. «входить в сознание Бога»{576}). Эта Юриспруденция считала справедливым только то, что сопровождалось торжественными обрядами божественных церемоний; здесь – корни суеверного отношения Римлян к торжественным юридическим актам (acta legitima), и в их законах остались такие выражения, как «justae nuptiae» и «justum testamentum» вместо «торжественные свадьбы» и «торжественные завещания».

Второю была Героическая Юриспруденция; она состояла в гарантировании себя определенными соответствующими формулами, – такова Мудрость Улисса: у Гомера он всегда говорит так хитро, что преследует собственную пользу, всегда сохраняя буквальное значение своих слов. Поэтому вся слава Древних Римских Юристов состояла в умении их составлять сделки (cavere), а то, что они называли правом давать разъяснения (de jure respondere), было не чем иным, как предупреждением тех, которые должны были у судьи доказывать свое право, так излагать Претору обстоятельства дела, чтобы исковые формулы вполне обстоятельствам дела соответствовали, и так, чтобы претор не мог отказать им в праве на иск[241]{577}{578}. Совершенно также во времена вернувшегося варварства вся слава Ученых Юристов заключалась в том, что они умели находить формулировки для договоров или завещаний, и в умении формулировать иски согласно существу и статьям закона:, это в точности соответствовало cavere и de jure respondere Римских Юристов[242]. Третья – это Человеческая Юриспруденция: она рассматривает истинность фактов и милостиво склоняет смысл законов везде, где того требуют равные условия. Эта Юриспруденция осуществляется в Свободных Народных Республиках, а еще того больше – в Монархиях, т. е. в обоих видах Человеческих Правлений. Таким образом, Божественная и Героическая Юриспруденции придерживаются достоверности в те времена, когда нации еще незрелы; Человеческая Юриспруденция рассматривает истинность в наиболее просвещенные времена: все это является следствием из Определений Достоверности и Истинности и тех Аксиом, которые были выставлены в главе «Об Элементах»{579}.

Три вида авторитета

Было три вида Авторитета: первым был Божественный Авторитет, – для него не требуется у Провидения обоснования; вторым – Героический Авторитет, скрытый в торжественных формулах Законов; третьим – Человеческий Авторитет, таящийся в доверии к людям испытанного благоразумия, поведения и возвышенной мудрости в вещах умопостигаемых.

Из этих трех видов авторитета, применяемых Юриспруденцией во времена поступательного движения, совершаемого Нациями, вытекают три вида авторитета Сенатов, меняющиеся в продолжение этого движения. Первым из них был авторитет собственности; отсюда название auctores осталось за теми, от кого к нам переходит основание собственности; такая собственность в Законах XII Таблиц всегда называется auctoritas. Этот авторитет восходит к Божественным Правлениям времен состояния Семей, когда Божественный Авторитет принадлежал Богам, так как совершенно правильно думали, что все от них. Соответственно этому позднее, в Героических Аристократиях, где Сенаты составляли, как и в наши времена, Синьорию, такой Авторитет принадлежал Правящим Сенатам. Поэтому Героические Сенаты освящали своим авторитетом то, что перед этим обсудило народное собрание, как говорит Ливий: ejus quod populus jussisset, deinde patres fierent auctores{580}. Таким образом, это восходит не к Междуцарствию Ромула, как рассказывает История, но к более поздним временам аристократии, когда плебс был уже приобщен к гражданству, как говорилось выше. Такое установление, по словам того же Ливия, saepe spectabat ad vim – «часто грозило переворотами», так что если народ хотел достигнуть главенства, то он должен был, например, избирать таких Консулов, перед которыми склонился бы Сенат; совершенно таково же избрание Магистратов, производимое народом в Монархиях.