Основать род

— Приходит Троекуров, объявляет себя богом, на месте плиты ставит форт — и получает две дюжины преданных рабов. А потом с их помощью начинает прибирать к рукам окрестности. И хрен его оттуда сковырнешь без армии. Давайте срочно собирать отряд, не меньше восьми человек. Четверо бойцов и четверо ополченцев. На двух машинах, с хорошим вооружением. И еще группу — на всякий случай — на северо-восток. Я договорюсь с Ашенафи, он даст проводников. Петрович, Курт, поднимайте людей. Иваныч, ты ведь подготовил девочку-радистку. Сажай ее к рации, пусть связывается с замком Россия, докладывает обо всех наших делах. Ну и держит группы в курсе. Напрямую общаться — дальности раций не хватит. Как с Мурси и Троекуровым разберетесь, сообщите, пусть Сотников высылает кандидата на коменданта форта и удерживайте территорию до его прибытия. Нужно сразу ставить форт, столбить место за собой. Курт, на время моего отсутствия ты здесь становишься начальником. Доступ к терминалу у тебя есть. Теперь вот что: кто пойдет ко второй платформе?

— Клаус Лори пойдет, с ним еще один из новеньких. Неплохой парень, но необстреляный.

— А еще двое?

Касаткин замялся. Из мало-мальски опытных людей практически никого не осталось.

— Тогда пойду я. Все равно мне еще с Ашенафи разговаривать. Кто еще?

— Я пойду!

С верхнего этажа спрыгнула Ольга.

— Со стрельбой у меня все в порядке, в бою была, физика на уровне. Все равно лучше меня не найдете.

Кстати сказать, в плане стрельбы Ольга весьма продвинулась. И хотя еще уступала в меткости Григорьеву и бабе Лисе, но всех остальных значительно превосходила. Кроме того, ей нравился сам процесс: спокойно, не торопясь, прицелиться, учесть все нюансы и влепить пулю точно в яблочко. Одну из винтовок СВТ с оптикой Касаткин закрепил непосредственно за ней. Так что с возражениями у Жени получилось плохо.

— Ладно, хватит препираться, время дорого. Давайте собираться.

Через несколько минут в форте уже никто не спал. Новость одних повергла в растерянность, других заставила крепче сжать кулаки. Добровольцев было больше, чем необходимо. Касаткин честно отбирал лучших. Многие обижались, что их не брали. Но помимо стрельбы предстоял еще серьезный марш-бросок по лесу и это накладывало серьезные ограничения. На рейд отрядили «виллис», установив на кронштейн ПКМ, и «додж», как наиболее грузоподъемный. Загрузили провиант на три дня, запас бензина, БК. Рации в каждой машине ставились сразу по выходу из ремонта. Женя со своей группой взял «кюбельваген». Он давно понравился Жене — маленький, легкий, проходимый. Рука не позволяла пока что нормально рулить, за баранку уселся один из молодых потеряшек, Вовка Ветров. Веселый парень двадцати пяти лет. В старом мире перепробовал массу занятий, но нигде не задерживался дольше полугода. А вот здесь, кажется, его зацепило. И за интерес, и за душу — прелести Кати Подольской явно нарушали душевное равновесие Ветрова.

Женя уселся рядом с водителем, поставив между ног «Сайгу». На этом настоял Касаткин. Он заявил, и, в общем-то, был прав, что с больной рукой Женя не сможет достаточно быстро перезаряжать ружье. Пришлось согласиться. Ольга с карабином и Клаус с пулеметом устроились сзади и колонна двинулась в ночь.

День 27

Несмотря на ускоренные сборы, в поселок племени Сидамо добрались за полночь. Ашенафи сначала отнекивался, но Женя достал из машины и вручил тому турецкий автоматический дробовик. После этого все решилось быстро. Два человека были оперативно разбужены, проинструктированы вождем и рассажены по машинам. Сразу же колонна под началом Касаткина двинулась на юг. Женя попрощался с Ашенафи, сел в машину и кюбельваген отправился на север.

Ветров оказался неплохим водителем. Он бодро крутил баранку, и, несмотря на ночь и выбоины на грунтовке, шустро гнал машинку вперед. Примерно через час езды проводник дал понять, что пришло время остановиться. Кюбельваген загнали в лес, замаскировали, навьючились оружием и снаряжением и двинулись на северо-восток. Идти по ночному лесу было не слишком приятно. Ветки цепляли за одежду и снаряжение, под ногами регулярно оказывались то корни, то какие-то ямы. Периодически появляющаяся луна не добавляла видимости. Фонари не включали — это, по сути, означало сделать из себя мишень. Проводник же шел легко и свободно, как днем. Поминутно спотыкающегося и матерящегося про себя Женю утешала лишь мысль о том, что Троекурову идти нисколько не легче.

Уже начало светать, когда Женина группа вышла на опушку леса. Проводник показал пальцем на стоящий впереди холм и сел на землю, показывая, что будет ждать здесь.

— Клаус, что будем делать?

— Сначала посмотрим. Пока здесь кроме нас никого. Надо найти пару хороших мест для укрытия, засесть и ждать. У нас выходит пулеметный расчет — я с Ветровым и ты с Ольгой как снайперская пара. Вполне нормально. Надо немного разойтись, чтобы был больший обзор и большая зона обстрела. Что делать с Троекуровым, если придет?