Основная операция

Таким образом, Сергей Петрович Калядов мог не опасаться неприятностей со стороны органов власти. Но счастья этот факт ему не добавил. Вечером следующего дня Калядов вместе с двумя телохранителями был убит в лифте собственного дома. На каждом трупе имелось только одно ножевое ранение, никто из жильцов не слышал подозрительного шума. Характер использованного оружия позволил милиции выдвинуть версию, что преступление совершено по бытовым мотивам или из хулиганских побуждений. Правда, в «Вечерней Москве» написали, что убить трех здоровых мужиков тремя ударами ножа мог лишь профессионал высокого класса, но газетчики склонны всюду искать сенсации, а если их нет, то создавать из ничего…

* * *

Сорок третий год глянул из черной ночи тремя кострами, выглядевшими с высоты как мерцающие на ветру спички. Словно разведывательно-диверсионная группа Центра десантировалась к партизанам на оккупированную фашистами территорию. Но внизу расстилалась не захваченная самой сильной и организованной армией Европы Брянщина, а анархо-криминализированная Чечня, в которой Центр не мог, а скорее не хотел навести конституционный порядок. И двенадцать мужчин из «Белого орла» не были официальными посланниками Москвы, а действовали на свой страх и риск, имея основания рассчитывать только на себя.

Впрочем, и восемнадцатилетние мальчишки из Федеральных сил, и их сверстники из внутренних войск, и более старшие и опытные мужики из региональных ОМОНов и СОБРов, и гражданские специалисты: строители, нефтяники, энергетики — все официальные посланцы Центра тоже, по существу, действовали на свой страх и риск. Потому что Центр, выбросив их на территорию необъявленной и не признающей никаких международных законов войны, считал свою миссию полностью выполненной. Он не кормил их по высшей фронтовой норме, не обеспечивал победоносного командования, не защищал, закрывал глаза на применяемые бандитами пытки, похищения людей, работорговлю, замалчивал факты кастраций солдат и массовых изнасилований женщин, не мстил за убитых, замученных и искалеченных, не трудился опознавать трупы и по-человечески хоронить погибших, не выплачивал достойного пособия семьям павших, не заботился о приличном уровне жизни инвалидов…

Во многом именно такая проституирующая позиция Центра и заставила «Белого орла» раскинуть крылья над ночной Чечней.

— Сориентировались? — спросил Карпенко у первого пилота. — Давайте на второй заход. Вы нас не видели и ничего не знаете. Задержались из-за встречного ветра. Ясно?

Он протянул туго перехваченный резинкой пакет.

— Здесь три тысячи, по штуке каждому.

В кабине было темно, призрачный свет приборов не позволял рассмотреть выражения лиц пилотов и штурмана. Пакет повис в воздухе — командир выполнял разворот, и руки у него были заняты. Карпенко сунул деньги за отворот куртки.

— С меня еще никогда не десантировались, — почти не разлепляя губ, проронил первый пилот. — Тем более ночью и группой.

— За нас не боись! — Карпенко хлопнул его по плечу. Через несколько минут он последним выпрыгнул за борт и, привычно подтягивая стропы, заскользил под звездным кавказским небом к треугольнику сигнальных огней.

— Зачем им надо прыгать? — вслух удивлялся штурман. — Горы, ничего не видать… Могли вертолетом…

— А зачем им надо лететь? Да еще платить за это? — ответил второй пилот. — У них свои дела, у нас свои, чего голову ломать!

— Подождем до земли, а там увидим, — подвел итог командир.

Когда «АН» приземлился в Моздоке, его сразу же окружил взвод автоматчиков.

— Эй, на борту! — крикнул низкорослый лейтенант. — Выходите по одному, без оружия!

— Ты что, брат! — выглянул из люка штурман. — Кому кричишь? Тушенка ходить не умеет. Если б раньше, до мясокомбината…

Заглянув в заставленный ящиками фюзеляж и убедившись, что в самолете никого нет, лейтенант чертыхнулся.

— Чего было пороть горячку! Коменданту телеграмма пришла — задержать какую-то группу… Лучше бы разобрались как следует!

Летчики переглянулись.

Тем временем десантаровавшаяся группа тушила костры и закапывала парашюты. Все были зрелыми и опытными людьми, поэтому приземление оказалось кучным, без поломанных ног, вывихов и сотрясений мозга.

Встретил группу старый знакомый Карпенко Имран Макоев, сотрудник Департамента госбезопасности Чечни.

— Про вас уже знают, — сразу же сообщил он. — Что двенадцать человек, с бесшумным оружием, цель — теракты против руководства Ичкерии. Только думают, что вы сядете в Моздоке.

Макоев заглянул в лицо товарищу, чтобы определить, какое впечатление он произвел, но у Карпенко выражение лица менялось редко.

— Правда, насчет терактов они толкут все время, могло просто совпасть, — добавил Имран. — А вот насчет состава группы и вооружения — точно.

Карпенко ничего не сказал. Утечка могла произойти на любом этапе подготовки: с оружейного склада, с аэродрома в Чкаловском, да откуда угодно… Но то, что она сразу же попала к заинтересованной стороне, свидетельствовало о двух вещах: хорошо налаженном бандами сборе информации и откровенном предательстве соотечественников.

— Сколько отсюда ходу?