Законы Ливана не разрешали иностранцам заниматься юридической практикой, поэтому отец Решила не мог работать по специальности. На скудные сбережения открыли маленький ресторан. Всем пятерым детям пришлось бросить учебу, чтобы работать. Источником знаний Решила стали «университеты жизни» и книги. Вскоре заведение обанкротилось и было продано с молотка. Решиду удалось устроиться подмастерьем в типографию. В 1932 г., вопреки воле родителей, он возвращается в Турцию, работает на текстильной фабрике Аданы, сначала рабочим, потом писарем. Женится на шестнадцатилетней фабричной работнице, которая останется его верным другом на всю жизнь.
В 1939 г., будучи солдатом действительной службы, Решил высказал возмущение порядками, за что был судим и приговорен к пяти годам заключения. В тюрьме судьба свела его с Назымом Хикметом. Эта встреча породила дружбу, скрепленную тремя с половиною годами совместного заключения, дружбу, которая оставила глубокий след в творчестве Орхана Кемаля.
Оказавшись в 1943 г. на свободе, дослужив военную службу, он вернулся в родные края, но вскоре вместе с семьей переехал в Стамбул. Уже известный прозаик, автор замечательных реалистических рассказов, Орхан Кемаль перебивается случайным заработком: пекаря, официанта, продавца угля, гардеробщика.
В конце 50-х гг. он — признанный лидер «социального реализма» — течения, определяющего развитие национальной литературы. Его представители тяготеют к социализму, как философскому учению, способному вывести общество из лабиринта социальных противоречий, показать перспективные пути развития общества. Писатель, принявший марксистское мировоззрение, Орхан Кемаль убежден, что художник в ответ на социальный заказ должен создавать «светлые образы людей передовых, просвещенных, способных бороться против зла, низости и пошлости…то есть создавать образы героев, способных вести страну к прогрессу». В его творчестве наиболее определенно выражена концепция человека, которую утверждают «социальные реалисты», отстаивая личность активного социального действия. Книга рассказов Орхана Кемаля «Братская доля» отмечена высшей национальной премией в области новеллистики — премией имени Сайда Файка (1958). Этой же премии (1968), а также премии Турецкого лингвистического общества (1969) удостоен и другой сборник его рассказов — «Прежде всего хлеб». Произведения Орхана Кемаля перешагнули национальные границы. Они известны читателям многих стран мира.
Муртаза — выходец из среды тех турок, которые жили в окружении покоренных Османским государством балканских народов, воспитывался в духе военно-феодальных традиций империи, требовавших строжайшей дисциплины, беспрекословного подчинения законам социальной и военной иерархии. После падения империи, окончания национально-освободительной войны и установления буржуазной республики он в числе многих соотечественников был переселен с Балкан в Восточную Анатолию, где получил небольшой участок земли, построил халупу под камышовой крышей. Однако под давлением жизненных обстоятельств перебрался с семьей в город, закончив специальные курсы, стал квартальным сторожем — «ушами и глазами полицейского комиссара», затем помощником ночного обходчика на ткацкой фабрике Муртаза на всю жизнь сохранил преданность военно-феодальным имперским идеалам. Консервативная психология, отсутствие классового сознания привели к тому, что он превратился в фанатичного прислужника власть имущих. Ощущение близости к хозяевам жизни заставляет его предпочесть самую нижнюю ступень в социально чуждой ему среде. Муртаза и жертва обстоятельств, и общественное зло. Двойственность общественного положения является не только причиной глубокой социальной драмы, но и приводит Муртазу к трагедии: он становится убийцей малолетней дочери, заснувшей у станка во время ночной смены. С большой художественной силой раскрывает писатель внутренний мир героя, показывает драматизм его переживаний, связанных с гибелью дочери, разладом со старшим сыном, выступившим вместе с рабочими против Муртазы, арестом младшего сына, укравшего кусок хлеба, потому что был голоден.
Образ Муртазы олицетворяет типичное явление турецкой действительности, которое получило название «муртазовщины». Психология «муртазовщины» как классовой слепоты, как социального зла и развенчивается в романе.