Основы английской фразеологии

изолированном из речи состоянии. В-третьих, формальная

подстановка факультативна и ограничена лишь определенными струк-

турно'-семантическими причинами; синонимическая подмена

допустима только в кругу строго предуказанных языковой

традицией конкретных фразем, причем вариации подменяемого

компонента также строго фиксированы. Поэтому формальная

подстановка компонента во фраземе есть явление функционально

обусловленное и относится к сфере речи, а синонимическая

замена его есть явление лексического порядка и относится к сфере

языка.

Вследствие этого, если два разных семантически

реализуемых слова при одном и том же указательном минимуме

получают тождественное фразеологически связанное значение, такие

сочетания следует квалифицировать как две отдельные, хотя и

синонимичные друг другу фраземы. Хотя указательный

минимум в них один и тот же, по отношению к каждому из

семантически реализуемых слов он выступает как единственно

возможный. Ср., например: sleeping partner—dormant partner

'партнер, не участвующий в ведении дела'; to grind (one's) teeth —

to grit (one's) teeth 'скрежетать зубами'; wide awake — broad

awake, и т. п.

В приведенных примерах семантически реализуемые слова

синонимичны друг другу. Однако чаще всего семантически реа-

2 См.: В. Н. Жигадло, И. П. Иванова, Л. Л. И о ф и к.

Современный английский язык. М., 1956, стр. 33,

5*

67

лизуемые слова в синонимичных фраземах не связаны друг с

другом отношением синонимии за пределами данных фразем.

Ср., например: fool's knot — granny's knot 'неумело завязанный

узел'; Christian name — first name 'личное имя' (в отличие от

фамилии); Cadmean victory — Pyrrhic victory 'пиррова победа';

quick balance — Roman balance 'пружинные весы, безмен';

piper's tale — traveller's tale 'недостоверный рассказ'; floating

capital—working capital 'оборотный капитал'; clean broke —

stone broke 'вконец разоренный'; sun's eyelashes — sun's

backstays 'лучи солнца, пробивающиеся из-за тучи', и т. п. и т. д.

Фраземы как единицы постоянного контекста не следует

смешивать с теми «фразеологическими сочетаниями», которые

акад. В. В. Виноградов рассматривает как один из типов

фразеологических единиц.

Поскольку «фразеологические сочетания» В. В. Виноградов

определяет как такие словосочетания, связи одного из

элементов которых замкнуты и ограничены, причем «для такого

ограничения как будто нет оснований в логической или внешней

природе самих обозначаемых предметов, действий и явлений»,3 ясно,

что эти словосочетания не соответствуют понятию единицы

постоянного контекста как соединения определенного семантически

реализуемого слова с единственно возможным указательным

минимумом. Признак постоянного контекста во

«фразеологических сочетаниях» В. В. Виноградова отсутствует, ибо

указательный элемент в них допускает более или менее широкие

вариации. Именно поэтому фраземы нельзя рассматривать как некую

разновидность «фразеологических сочетаний», ибо эти

последние вообще не являются единицами постоянного контекста.

Отделяя одну языковую единицу от другой или

противопоставляя их друг другу, нельзя ограничиться выяснением

языковой сущности одной из них, не определив языковую сущность

другой. Поэтому следует определить контекстуальную природу

и «фразеологических сочетаний».

Мы обратимся к английскому языковому материалу,

во-первых, потому, что анализировали именно английские фраземы

и сопоставлять их должны с английскими же

«фразеологическими сочетаниями»; во-вторых, потому, что концепция

«фразеологических сочетаний» как подвида фразеологических единиц

принята во всех отечественных исследованиях английской

фразеологии.

Подходя к «фразеологическим сочетаниям» с мерилом

контекстологического анализа, мы должны обратить внимание на

их противоречивый, двойственный характер.

з В. В. Виноградов Основные понятия русской фразеологии. Труды

юбил. научной сессии ЛГУ. Л., 1946, стр. 60; Его ж е. Об основных типах

фразеологических единиц в русском языке. Сб. «А. А. Шахматов». М., Изд.

АН СССР, 1947, стр. 362; Его же. Русский язык. М., Учпедгиз, 1947, стр. 27.

68

Как и единицы переменного контекста, они допускают

вариации ключевых слов в пределах определенного указательного

набора. Например, глагол to pay реализует значение 'оказывать,

осуществлять' при ключевых словах, обозначающих процесс

или совокупность действий относительно другого лица,

связанные с определенными нормами общежития: to pay a visit, call,

homage, compliments, respects, deference, (one's) devoirs, court,

(one's) addresses (to smb). Ср. также: to pay attention (heed).

Если бы круг этих ключевых слов включал в себя любое

слово с указанным типовым значением, перед нами был бы

обычный ряд переменных сочетаний. Но этого нет. Нельзя

сказать: to pay * commemoration,* seeing-off,* mourning,*

celebration,* welcome,* greetings,* condolences,* reception и т. д. и т. п.

Таким образом, здесь имеется ограничение указательного

набора, идущее не по линии семантической, а по линии

определенного стилистического узуса. Следовательно, налицо элемент

языковой традиции, регулирующей реальную сочетаемость

семантически реализуемого слова. Это свойство, напоминающее