Основы человечности для чайников

Таким сосредоточенным и нервным он не был, кажется, даже когда пытался утихомирить разбушевавшихся на задних партах школьников. Даже когда один из этих школьников (Серега, конечно) шарахнул другого металлической линейкой по лбу. Даже когда линейка рассекла углом кожу над бровью, на парту закапала кровь, а кто-то из девчонок некстати решил завизжать. Видимо, из солидарности с пострадавшим.

Даже тогда Тимур выглядел спокойным и собранным.

Сейчас – нет.

– Вот и иди куда шел, а то вломлю так, что устанешь очки из глаз выковыривать.

– Еще раз: ты отпускаешь девчонку и валишь отсюда.

– С чего бы это?

Где-то позади снова раздалось рычание. Или ворчание. Нечто среднее.

Тимур на него не среагировал. Кажется, он не подозревал, что самый опасный противник тут не человек, а животное.

– Ха! – невесть чему обрадовался мужик, дослушав рычание до конца. – Давно мечтал хорошенько двинуть кому-нибудь из…

И тут на Ксюху упала тишина.

Она недоверчиво моргнула. Раз, другой. Ничего не изменилось. Исчезли рев машин, доносившийся от дороги, отголоски музыки из окна ближайшего дома, шорох гравия под ногами. Макушки коснулось чужое дыхание, зашевелились в ответ губы Тимура, но до Ксюхи не донеслось ни слова, будто все звуки мира просто отключили на профилактику, как горячую воду по весне.

– А… Кто это сделал? – осторожно произнесла Ксюха.

Вернее, попыталась произнести, но не была уверена в результате. Кажется, она оборвала фразу на полуслове. Или нет. В любом случае на нее не обратили внимания – переругиваться собеседники не прекратили.

Тимур говорил все резче, а мужик, держащий Ксюху, то и дело дергался, вынуждая дергаться и ее. Кажется, он орал: на ухо и щеку то и дело попадали капли слюны, а вытереться не было никакой возможности.

А потом Ксюху вдруг откинули в сторону. Швырнули как пушинку. Среагировать она не успела, опомнилась, когда вписалась плечом в гараж и сползла на землю, шипя от боли.

Наверное, шипя. Или нет.

Тимур рванулся к ней, беззвучно разевая рот, запнулся за воздух (или за что-то невидимое), кое-как сгруппировался, но все равно очень неприятно грохнулся и проехался ладонями по щебенке.

Выглядело больно. Звучало наверняка еще больнее, но Ксюхе оставалось только читать по губам и следить за выражением лица.

А потом и эта возможность исчезла – когда картинка отключилась вслед за звуком.

Это не было полной темнотой или слепотой. Скорее, ощущением, когда ты долго лежал, а потом так резко вскочил, что потемнело в глазах. Какие-то вспышки света, цветные пятна, непонятные проблески – и чувство, что сейчас еще немножко, пару секунд перетерпеть, и все пройдет.

Ксюха потерпела пару, тройку, десять секунд… Минуту. Час. Вечность.

Она не представляла, сколько прошло времени, что творится вокруг и где все. Есть ли рядом хоть кто-то? Есть ли в этом мире вообще хоть кто-то? Существует ли еще сам мир?

В ушах нарастал гул. Не звук, лишь давление крови в сосудах. Глаза жгло от напряжения. Надо было расслабиться и прекратить вслушиваться и вглядываться, но Ксюха снова и снова пыталась это делать.

От полнейшей дезориентации начала кружиться голова. Или нет. Или да.

Ксюха кое-как нащупала холодный металл гаражной стенки и села, прислонившись к ней спиной. Обеими ладонями оперлась о землю, надеясь хоть так утвердиться в пространстве, но ей все равно казалось, что она летит сквозь космос, с трудом балансируя на малюсеньком клочке асфальта, и этот асфальт вот-вот раскрошится в пыль.

– Прекратите это! Я больше не могу! – крикнула Ксюха. По крайней мере надеялась, что крикнула. – Пожалуйста… Кто-нибудь…

Ничего не произошло. Совсем.

Если вдруг и произошло, то Ксюха этого не увидела и не услышала.

– Ладно, – вполголоса пробормотала она. – И из этого тоже есть выход.

Татуировка уже не чесалась. Должно быть, организм решил, что странный рисунок на коже – не та проблема, на которую сейчас стоит обращать внимание. Ксюха с трудом отняла руку от земли и приложила к куртке напротив ключа.

Она могла переместиться в Дом. Прямо сейчас. А там Людвиг что-нибудь придумает, он же умный, мозги-то у него вместе с магией не отключили. А может, зрение и слух вернутся сами, стоит лишь оказаться подальше от этого места.

Только как на это среагируют те, кто ищет Людвига? Успеют ли перехватить Ксюху? Отследить дорогу? Просто заметить исчезновение, которое разом подтвердит их догадки, что беглый преступник жив и общается с этой конкретной девчонкой?

Запах – не такой уж и аргумент, если подумать. Может, обычная школьница просто остановилась лохматую собаку погладить? Может, она эту собаку каждый вечер после уроков гладит? Кому какое дело!

А вот исчезать в никуда обычные школьницы, как ни крути, не умеют.

Ксюха почти решилась. Почти представила живое тепло камина, почти потянулась к нему.

И тут земля содрогнулась.

Порыв ветра взлохматил волосы, щедро сыпанул песка в невидящие глаза, оставил пыльный привкус на губах. А затем щеки коснулось что-то теплое.