Основы флирта с обнаженным оборотнем (ЛП)

Нейт Гоган составил купчую на дом. Мой первый настоящий дом! Я представить себе не могла, чтобы ребенок рос где-то в другом месте. Мистер Гоган едва не прослезился при подписании документов. Когда я позвонила Каре и похвасталась статусом домовладелицы, подруга слегка опечалилась, но начала строить планы о том, как приедет в гости в следующем месяце до наступления холодов. Полагаю, подруга питала надежды на мое возвращение, но почла за лучшее признать, что я прочно обосновалась в городке Гранди на Аляске.

Наши с Купером отношения постепенно обретали более прочную основу. Он отказался от аренды жилья и перевез свои вещи в мой коттедж. Теперь на каминной полке стояли фото Грэйси, Самсона и Попса. Затем он соорудил маленькую детскую, отгородив угол в нашей комнате, хотя мы понимали, что рано или поздно придется добавить еще одну спальню. В доме стало немного тесно и очень «пестро», но я была рада тому, что Купер внес свою лепту в наш уклад.

И чудо из чудес: он пригласил меня на свидание, неожиданно осознав, что мы почти год как знакомы и ждем ребенка, но ни разу не выбирались из дома куда-нибудь перекусить. И вот, одним чудесным утром в четверг я стояла перед своей половиной шкафа, пытаясь выбрать что-нибудь из одежды для предстоящего пятничного ужина. Купер вышел из ванной, упаковываясь на ходу в камуфляжный комбинезон.

— Это одеяние не годится для выхода в свет, — заявила я, выгнув бровь и прихлебывая имбирный чай. — Твой прикид совершенно не сочетается с моим нарядом.

Я продемонстрировала маленькое синее платье, которым Купер пару раз восхищался, хотя понимала, что если когда-нибудь и влезу в сей скромный лоскут ткани, случится настоящее чудо. Я и в джинсах-то уже помещалась с трудом. А скоро придется распрощаться и с драгоценной «Ла Перлой». В конце концов, мы будем вынуждены рассказать о беременности. А пока мне только и оставалось, что носить на работу разнообразные спасительные толстовки.

При виде платья Купер застонал.

— Ты меня без ножа режешь, женщина. Я только что получил срочный вызов от постоянного клиента.

— Ты просто девочка по вызову.

Купер закатил глаза.

— Этот парень хочет доставить клиентов на реку Снейк порыбачить. Какое-то дурацкое спонтанное единение, которое, по его мнению, может предотвратить экономический крах. Он часто ко мне обращается и вечно всем недоволен. Если я сейчас откажу, он наплетет друзьям-товарищам, какой я кретин, и они переметнутся в другое место. А с учетом начала сезона…

— Купер, это же всего на один день. Ерунда. Не волнуйся.

— Я вернусь завтра утром и отвезу тебя и твое синее платье в город. Клянусь.

— На самом деле, может быть, стоит перенести ужин на другой вечер, — сказала я. — Я не очень-то хорошо себя чувствую, поэтому и пью этот чай. Твой ребенок, похоже, вознамерился истязать меня до тех пор, пока я окончательно не вывернусь наизнанку.

Купер поцеловал меня в макушку.

— Ох! Теперь я точно не хочу тебя оставлять. И мы отправимся на свидание завтра вечером. Нам надо кое-что обсудить.

— Хорошо. — Я ткнула его в грудь. — Но если ты опять поведешь меня в поход, я надеру тебе задницу.

Улыбнувшись, он потерся носом о мою шею, затем наградил долгим, горячим поцелуем и надел кепку.

— Охотно верю.

Сидя на крыльце, я пила чай и махала рукой, пока он выводил пикап с подъездной дорожки. Может, именно таким и будет наше будущее? Я машу вслед, а мой большой, сильный мужчина отправляется на охоту, оставляя меня хранить домашний очаг? Как в настоящем средневековье.

— Надо идти на работу, — сказала я себе, а потом, передернувшись, отставила чашку в сторону и поднялась. — Принести домой немного бекона, поджарить его на сковороде, ну что-то вроде того, пока у меня не отобрали членский билет феминисток.

***

День в баре выдался спокойным. Мне удалось приготовить завтрак почти не испытывая тошноты, чему я была несказанно рада. Люди заказывали свои обычные блюда и ценили, что я помню о мелочах, например, о том, что Уолт не любит, чтобы тост касался яичницы или про аллергию Герти на чеснок. Моя рабочая смена благополучно заканчивалась, когда за стойкой появилась Мэгги. Я чуть крепче сдавила в руке нож.

— Мэгги, — предостерегающе сказала Эви. — Твоя мама и остальная родня могут терпеть твои заскоки, но если ты возьмешься буянить здесь, то заплатишь за каждую разбитую вещь.

— Я пришла сюда не затем, чтобы буянить, — огрызнулась Мэгги и посмотрела на меня с непроницаемым выражением лица. — Надо поговорить. Прогуляемся?

— Я еще не сошла с ума, чтобы идти с тобой в какую-нибудь подворотню, — заявила я. — Именно так и заканчивают женщины в репортажах, которые транслирует Си-Эн-Эн.

— Да не собираюсь я нападать, — вздохнула она. — Я обдумала то, что ты мне сказала тогда у мамы. И хочу поговорить. Снаружи.

— Через дорогу стоит скамейка, дальше не уходи, — напутствовала меня Эви. — Я буду наблюдать.

— Господи, Эви! — возмутилась Мэгги. — Я же сказала, что не собираюсь на нее нападать!

— Уж я прослежу, — парировала Эви. — Она носит под сердцем малыша — твоего племянника или племянницу.