Основы языческого миропонимания

Верхний и Нижний миры по мере их дальнейшего осмысления делились на все большее число «этажей». Обские угры, например, членили Верхний мир на три яруса, а Нижний — на три лежащих друг под другом подземелья. В то же время у них наблюдалась тенденция к увеличению числа пространственных подразделений. Так, в остяцких героических сказаниях небо называется «семибездным» (Patkanov S., 1900. S. 84). Согласно вогульским сказкам, святотатец, дерзнувший поднять руку на дочь Верхнего духа, «в землю уходит, семь морей, семь земель насквозь проходит» (Чернецов В. Н., 1935. С. 29). Видимо, семиэтажными мыслили Верхний и Нижний миры северные самодийцы. Верховный бог энцев Нга живет на седьмом небе, а глава злых духов Тодоте обитает в Нижнем мире под семью слоями вечной мерзлоты (Хомич Л. В., 1976. С. 18).

У южносибирских этносов «этажность» миров еще более дробная. Народы Алтая в большинстве своем считают, что Верхний мир состоит из девяти уровней. При молениях верхнему богу Ульгеню алтайский шаман ставил в юрте березку, вершина которой выходила в дымовое отверстие. Сучья внизу обрубались, а на стволе делалось девять зарубок (ступеней). Шаман, камлая, поочередно вскакивал на зарубки, комментируя это как последовательное преодоление одного небесного уровня за другим.

Этажность Верхнего и Нижнего миров обычно трактуется как иерархическая ступенчатая пирамида, в общем аналогичная социальной лестнице земного общества: чем сложнее общественная структура того или иного языческого этноса, тем больше этажей видится в небесной и подземной сферах. В целом эта точка зрения правильна, однако следует учитывать, что в зависимости от цели шаманского действия очерёдность вызова духов может не соответствовать очерёдности размещения их на ступенях иерархической пирамиды. Известны случаи, когда телеутский шаман, камлая на Верхний мир, обращался к небесным духам в такой последовательности: сперва взывал к духу, живущему на шестом небе, затем на пятом, потом на третьем, далее — на седьмом и т. д. (Алексеев Н. А., 1984. С. 34).

Поскольку троичность является структурной основой Мироздания, то число уровней небесного мира чаще всего кратно трем (3, 9, 12). Однако это касается, главным образом, вертикальной проекции Вселенной. Горизонтальная модель фиксирует четыре главных стороны Мира

— северную, южную, западную и восточную. Число 4 — тоже сакральное. «Между троичностью и четверичностью, — отмечал К. Г. Юнг,

— прежде всего сохраняется противоположность мужского — женского, но при этом четверичность является символом целостности, а троичность — нет… Если представить себе четверичность в виде квадрата и разделить его диагонально на две половины, то получится два треугольника, вершины которых смотрят в разные стороны. Поэтому, метафорически говоря, если разделить целостность, символизирующую четверичность, на две половины, то возникают две троичности противоположного направления» (Юнг К. Г., 19966. С. 105).

В сибирском язычестве порою угадывается стремление как-то увязать троичность и четверичность в единую целостность. Там, где Верхний мир делился на двенадцать небес, сопряжение троичности и четве-ричности особенно органично: ведь 12 — число, кратное 3 и 4. У некоторых алтае-саянских тюрок — например, у телеутов — девяти этажам Верхнего мира соответствовало не девять подземелий Нижнего, а восемь (Алексеев Н. А., 1984. С. 56). У якутов на девять родов духов Верхнего мира приходилось восемь или восемнадцать родов духов Нижнего мира (Кочнев Д., 1899. С. 32–33). В якутских сказках герой, убив духа Нижнего мира, бросает его в восьмипроточное озеро. Одним из самых страшных якутских чудищ является «восьмихитростный восьминогий» Адьарай Беге. По И. А. Худякову, «само слово "восьминогий" на якутском языке равносильно дьяволу» (Худяков И. А., 1969. С. 293).

Скорее всего, верхний «нечет» и нижний «чет» отражают разную цифровую символику Верхнего и Нижнего миров, что в целом соответствует сибирско-языческим представлениям о Верхе и Низе как олицетворении мужского и женского начал.

О той же самой «несимметричности», видимо, свидетельствует молитвенное обращение остяков к хозяину Вселенной: «Ты, семиричный Бог, шестиричный Бог…» (Патканов С., 1999. С. 349). В этом же смысловом ключе, наверное, можно трактовать характерные для обско-угорского фольклора ритуальные описания, например: «Как подует северный ветер — качнет его (дом — М. К.) к семи краям юга; как подует южный ветер — качнет его к шести краям севера» (Мифы, предания, сказки…, 1990. С. 125).

По наблюдениям западносибирских этнографов, в числе 6 есть «зловещий оттенок». У васюганских хантов одним из главных признаков мифического чудовища Пырнэ является шестипалость; шестипалые новорожденные младенцы признаются его темным воплощением. «Неудивительно, — полагает в этой связи А. В. Головнев, — что 6 мухоморов (2+4) считаются источниками опасности и зла» (Головнев А. В., 1995. С. 559).