Основы канонического устройства и литургической жизни Православной Церкви

«Приобщение таинственной Евхаристии есть некое исповедание Воскресения Христова. Причастие Святых Таин есть. воспоминание того, что Господь умер и воскрес ради нас и за нас», – говорит святитель Кирилл Александрийский[398].

Слова апостола Павла о том, что причащение есть возвещение смерти Господней (1 Кор. 11:26), в чине литургии цитируются с упоминанием также и Воскресения: «Елижды бо аще ясте [Ибо всякий раз когда вы едите] Хлеб сей и Чашу сию пиете, Мою смерть возвещаете, Мое Воскресение исповедаете»[399]. Преподобный Иоанн Дамаскин начинает изложение учения о Евхаристии[400] с повествования о целях создания Богом мира, о грехопадении человека и о Домостроительстве спасения, совершенном Христом. В этом святой отец следует литургическому преданию Церкви, восходящему к апостольским временам: начинать главное молитвословие Евхаристии с повествования о сотворении мира и всех главных событиях Священной истории.

Евхаристия – таинство Нового Завета, но оно имеет множество прообразов в Ветхом Завете.

Прообразом Евхаристии было райское древо жизни (Быт. 2:9; 3:22). К другим указаниям на Евхаристию в Ветхом Завете относятся: благословение, которое Мелхиседек дал Аврааму, предложив ему хлеб и вино (Быт. 14:1820); манна в пустыне (Втор. 8:3, ср.: Ин. 6:31–32; манна – это «небесный», «ангельский» хлеб, ср.: Пс. 77:25; Прем. 16:20; 3 Езд. 1:19); мирная жертва в ветхозаветном храме и некоторые другие элементы богослужения в нем – в частности, хлебы предложения (Исх. 35:13; 1 Цар. 21:6; 3 Цар. 7:48). В раннем христианстве было широко распространено толкование Евхаристии как той «Чистой Жертвы», приносимой повсеместно, которая, согласно пророчеству Малахии, должна будет заменить все жертвоприношения в ветхозаветном храме (Мал. 1:10–11).

Прообразом Евхаристии является также ветхозаветное представление об эсхатологическом пире праведников с Богом, который наиболее ярко описан в Книге Притчей Соломоновых: «Премудрость построила себе дом, вытесала семь столбов его, заколола жертву, растворила вино свое и приготовила у себя трапезу. Идите, ешьте хлеб мой и пейте вино, мною растворенное» (Притч. 9:1–2, 5).

Евхаристия приобщает каждого верующего к спасению и дает ему залог вечной жизни.

Сам Господь сказал в беседе с иудеями: «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день… Ядущий Меня жить будет Мною. Сей-то есть Хлеб, сшедший с небес. Ядущий Хлеб сей жить будет вовек» (Ин. 6:53–54, 57–58). Эта беседа (Ин. 6:2259) состоялась на следующий день после чуда насыщения людей пятью хлебами (Ин. 6:1-15), которое является одним из прообразов Евхаристии[401].

По слову преподобного Симеона Нового Богослова, «только Крещения недостаточно нам для спасения, но и приобщение Плоти Иисуса и Бога и Его Честной Крови для нас. необходимо»[402]. Согласно этому святому отцу, еще прежде веков Богом было предопределено, чтобы «те, кто уверуют в Него и крестятся во имя Его, то есть во имя Отца и Сына и Святого Духа, и вкусят Пречистое Тело Его Сына и испиют Честную Кровь Его, были оправданы от греха. освобождены, прославлены и стали причастниками вечной жизни»[403].

Участие в Евхаристии является одним из условий обожения как конечной цели духовной жизни христианина.

Евхаристия занимает центральное место в жизни православного христианина. К участию в Евхаристии устремлен аскетический подвиг, к которому призван каждый верующий, а сама Евхаристия, в свою очередь, способствует прохождению христианином духовного пути.

По слову святителя Кирилла Александрийского, «тому, кто соделался причастником Христа через причащение Святой Его Плоти и Крови, должно иметь и ум Его, и стараться идти путем Его деяний, с ясным разумением того, что заключается в Нем»[404]. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Эта Кровь – спасение душ наших. Ею душа омывается, ею украшается, ею воспламеняется»[405].

Аскетический подвиг и регулярное причащение Святых Таин являются непременными условиями для достижения христианином обожения. Преподобный Симеон Новый Богослов говорит: «Очистившись покаянием и потоками слез, причащаясь обоженного Тела словно [Самого] Бога, и я становлюсь богом посредством неизреченного соединения. Узри таинство! И душа, и тело – единое в двух сущностях, – причастившись единству [по ипостаси] и двойственности [по природам] Христа и испив [Его] Кровь, обеими сущностями, соединившись с моим Богом, становятся богом по причастию»[406]. Преподобный Иоанн Дамаскин говорит о Причащении: «Приступим к нему с пламенной любовью и, сложив руки крестообразно, примем в себя Тело Распятого! И, приложив глаза, и уста, и чело, причастимся