Основы православного вероучения

Отче наш, Иже ecи на Небесех! О чем же прежде всего и больше всего должен молиться христианин? О том, к чему он и стремиться должен больше всего: «о Царствии Божием и правде Его». Это мы и видим в первой части молитвы. Обращаясь к Богу как к Отцу Небесному, христианин этим свидетельствует о том, что наше истинное отечество не на земле, а на небе. «Наше жительство – на небесах», – прямо писал апостол Павел (Филп. 3, 20).

Известно, что Бог является нашим Отцом. Вот почему нам кажется слишком простым и удобопонятным то, что мы называем Его в нашей молитве Отцом.

Но когда-то это было совсем новое отношение молящихся к Богу, в какое Господь поставил учеников Своих. И не только для язычников, но и для ветхозаветных праведников была не свойственна мысль о том, что они могут обращаться к Богу с такою детскою смелостью.

В Священном Писании Ветхого Завета очень немного можно найти мест, где Бог называется Отцом, и для ветхозаветного человека, даже самого благочестивого, с этим Именем очень мало сочеталось понятие об отеческих свойствах Бога. Так, например, царь Давид, зная, что Бог есть защита сирых и беспомощных, называет Его Отцем сирот (Пс. 67, 6). Но этому Отцу, по представлению ветхозаветных праведников, недостает той души, той любви, которая соединяет отца с детьми и которая сердце дитя в чувстве благодарности и преданности отдает в объятия отца. Таким образом, Давид, который лучше других знал, что значит молитва, и который умел молиться так, как ни один из ветхозаветных праведников, и тот, однако ж, нигде не позволяет себе обращаться к Богу как к отцу и говорить с Ним с полною детскою смелостью и непринужденностью. Имя Отца, которым называем мы невидимого Бога, принадлежит собственно нам, христианам, потому что мы впервые узнали чрез откровение Сына Его, что Он есть любовь и что все Его дела имеют свое основание в Его отеческой любви. Только чрез любовь Бога, которую Он явил миру в лице Христа, мы впервые научились сему и теперь знаем, что Бог есть любовь, что Отец Господа нашего Иисуса Христа есть и наш Отец, Который удостоил нас называться детьми Его. «Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими» (1 Ин. 3, 1). Также: «Никто не знает Сына кроме Отца, и Отца никто не знает кроме Сына, и кому Он хочет открыть» (Мф. 11, 27). А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, «дал власть быть чадами Божиими» (Ин. 1, 12).

Потому-то Господь Иисус Христос и ставит Своих учеников в это отношение их к Богу, в отношение детей к отцу. Этим Он хочет привлечь нас к Богу, приблизить к Нему, дабы мы уверовали, что Он – наш истинный Отец, а мы – Его истинные дети, и чтобы мы, ободренные такою близостью к Богу, со всяким доверием и дерзновением просили Его, как просят любящие дети своего любящего отца.

Если же Господь словом Отче, которое Он влагает в уста учеников Своих, ставит их в истинное отношение к Богу, указывая им на их детские права и на их детские обязанности, то слово наш, прибавляемое Им при этом, напоминает нам об отношении нашем к людям, о наших взаимных братских правах и обязанностях. С широким сердцем должен молиться христианин; он молится со всеми и за всех, да и за всех тех, которые еще не признают Его как своего Бога и своего Отца, но нуждаются, однако, в Нем так же, как и мы, которые так же, как и мы, призваны познавать Его как Своего Отца и поклоняться Ему как Своему Богу.

Но почему Спаситель учит нас к словам Отче наш присоединять еще иже еси на небесех? Ведь нам известно, что Бог наш вездесущ и нет места во всем Его необъятном мире, где не было бы Его и куда не достигала бы Его рука. По крайней мере, Давид молится Ему такими словами: «Куда пойду от духа Твоего и от лица Твоего куда убегу? Взойду ли на небо – Ты там; сойду ли в преисподнюю – и там Ты. Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря – и там рука Твоя поведет меня и удержит меня десница Твоя» (Пс. 138, 7—10). Почему же Господь Иисус заставляет нас искать в своей молитве Отца на небе? А по той же причине, что мы находимся в бездне ежедневных зол и бедствий земли, а Бог стоит выше всего этого во славе и величии небесном.

И счастливы мы тем, что среди наших нужд, скорбей и бедствий можем положиться на Бога, что можем найти защиту и покровительство у Отца, Который выше всяких нужд земных и от Которого исходит «всякое даяние благо и всякий дар совершенный» (Иак. 1, 17). Насколько небо выше земли, настолько Его мысли выше наших мыслей и Его пути выше наших путей. Насколько Его могущество и мудрость выше мудрости земной, настолько же и Его любовь выше любви человеческой.[47]

1. Да святится имя Твое. В этом обращении к Отцу христианин молится о том, чтобы святилось Имя Божие – и в личной жизни каждого из нас, и в общечеловеческой истории. Оно святится в особенности тогда, когда мы, христиане, чрез творение добрых дел приводим неверующих к тому, чтобы они «прославляли Имя Отца нашего Небесного» (Мф. 5, 16).