Основы теории новой Российской империи

Нашу мысль об Империи как лучшей форме государственного устройства, при котором и верхи и низы, даже в период тяжелейших испытаний, и хотят и могут жить и править без революций и «великих потрясений», проиллюстрируем высказыванием Уинстона Черчилля, в то время военного министра Англии. Этот известный противник России и антимонархист, тем не менее, признавал: «…Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань была в виду. Все жертвы уже были принесены, вся работа завершена. Долгие отступления закончились. Снарядный голод был побежден, вооружение притекало широким потоком: более сильная, более многочисленная, лучше снабженная армия сторожила огромный фронт, тыловые сборные пункты были переполнены людьми. Алексеев руководил армией и Колчак – флотом. Кроме того, никаких трудных действий не требовалось: только оставаться на посту и давить на широко растянувшиеся германские линии. Удерживать, не проявляя особой активности, слабеющие силы противника на своем фронте. Иными словами, держаться – вот все, что стояло между Россией и плодами общей победы… В марте царь был на престоле, Российская империя и русская армия держались, фронт был обеспечен и победа бесспорна. Согласно поверхностной моде нашего времени, царский строй принято трактовать как слепую, прогнившую, ни на что не способную тиранию. Но анализ 30 месяцев войны с Германией и Австрией должен был исправить эти легкомысленные представления. Силу Российской империи мы можем измерить по ударам, которые она вытерпела, по бедствиям, которые она пережила, по неисчерпаемым силам, которые она развила, и по восстановлению сил, на которое она оказалась способна.

В управлении государствами, когда творятся великие события, вождь нации, кто бы он ни был, осуждается за неудачи и прославляется за успехи. Порицание или хвала за исход довлеют над тем, на ком авторитет верховной ответственности. Почему отказывают Николаю в этом суровом испытании? Бремя последних решений лежало на нем. Почему не воздать ему за это честь? Самоотверженный прорыв русских армий, спасших Париж в 1914 году, преодоление мучительного бесснарядного отступления, медленное восстановление сил, Брусиловские победы, вступление России в кампанию 1917 года непобедимой, более сильной, чем когда-либо. Разве не было в этом его доли? Тот строй, который воплощался в Николае II, которым он руководил, которому своими личными свойствами он придавал жизненную искру, к этому моменту выиграл войну для России».

Итак, не вызывает сомнения следующее. В момент нарастания революционного беспредела и апостасии Николай II, чтобы обуздать те силы, которые грозили могучей и жизнеспособной России гибелью, должен был взять в руки меч второго сословия и начать рубить головы мятежникам. Он этого не сделал, отстранился. Царь – в этом мы убеждены – не имел права так поступать. Должен был остановить Смуту, а не уходить с Престола. Этот грех он оплатил кровью всей России, своей кровью и кровью своей семьи. Да, может быть, и не нам судить, потому что Богу виднее… Но, во всяком случае, уроки для настоящего и будущего извлечь мы должны.

Если же говорить о возможных «революционных» ситуациях в наши дни, то современная Россия к сожалению, не обладает такой устойчивостью к «великим потрясениям», какой обладала царская Россия. Поэтому она может пасть от первого же серьезного удара. А удары, видимо, готовятся. Готовится ДЕмонтаж российской государственности, готовятся развал великой страны и ее кровавое падение; и, судя по всему, современная российская не-империя является в этом отношении намного более уязвимой, чем мощная Российская Империя 100 лет назад. На наш взгляд, если к моменту такого потрясения не будет восстановлена Российская Империи, то не будет уже далее и вообще России. Так что, дай Бог мудрости нашим руководителям, нашему народу, дай Бог нам всем понимания того, что без Империи, ее восстановления, нет у нас будущего, и дай Бог нам продержаться как можно дольше.

2.4. Момент исторического времени: «окно возможностей» 2012—2017 гг

2 . 4 . 1 . Шанс консервативной революции во время перефор матирования мира из Модерна в Постмодерн