Особа королевских ролей

После такого заявления парень покидал очередную alma mater, и добрый папа устраивал его в другой институт.

Заботилась о Робе его сестра Екатерина Семеновна, она же воспитала Левушку. Катя некоторое время пребывала в статусе замужней дамы, получила фамилию Кизякова, родила сына Никиту и быстро овдовела. Роль отца мальчика исполнял дядя Роберт, который жил в одной квартире с сестрой. Никита и Лева считали себя братьями.

Василий Петрович, Роберт Петрович и Варвара Петровна называли себя: «Два Петровича и Печень Петровна». Дни рождения, Новый год, другие праздники друзья справляли вместе еще со студенческих лет. В спаянной компании никогда не возникало ссор и даже мимолетного выяснения отношений. Это была семья со своими традициями, мечтами и горестями. Но Антонине, матери Оксаны, приятели мужа не особенно нравились, она сама к ним в гости не ходила и в дом к себе не звала. Оксана не видела ни Теребенько, ни Шмелева, ни их родных. Друзья папы были для девочки чужими, даже неприятными людьми. Почему? Каждый раз, когда кто-то из них звонил Гончаровым домой, Антонина, протягивая мужу трубку, закатывала глаза. А когда муж начинал разговор, она выходила в коридор и зло шипела:

– Некоторые люди не способны понять, что у каждого есть личная жизнь. Воспитанный человек не станет трезвонить в семейный дом вечером, в праздник или выходной. Да все эти Теребенько-Шмелевы-Печень не знают приличий, мечтают отнять у меня и у дочери Сергея, захватить его целиком и полностью.

Вот Оксана и росла в уверенности, что подчиненные отца хотят отнять его у семьи. Став подростком, девочка забегала к Сергею на работу, когда ей требовались деньги. Но она не входила в лабораторию, ждала отца в холле. Вот директор НИИ ей нравился, один раз он подошел к Гончарову и его дочери с вопросом:

– Сергей, что за красавица рядом с тобой?

– Дочка, – улыбнулся отец.

И с тех пор Матвеев, когда видел Оксану, осыпал ее комплиментами. Понятно, что она знала всех с младенчества, называла приятелей родителей «дядя», «тетя» и считала их таковыми.

Евгению Олеговну Шахову порекомендовал в штат Василий Петрович, он попросил Сергея Николаевича:

– Женька – моя бывшая аспирантка. Умная, исполнительная, замуж не собирается, от мужиков шарахается. Она будет пахать без устали, давай возьмем девку.

Гончаров согласился. Шахова влилась в коллектив, претензий к ее работе не было. Но Евгения не стала членом семьи.

Через несколько лет после того, как Шахова стала служить в НИИ, у Сергея Николаевича случился юбилей. Отмечать его решили широко, пригласили много людей. Среди них, конечно же, были все друзья с чадами и домочадцами, знакомые и некоторые сотрудники из разных отделов института. Пришлось позвать и Леонида Гавриловича с женой и сыном. Юбиляр не горел желанием видеть Матвеевых, но не пригласить директора было бы проявлением невоспитанности и могло быть расценено как объявление войны. Ну и, конечно, среди гостей была Шахова.

Евгения Олеговна очень обрадовалась, получив от начальника адрес ресторана, спросила:

– Не сочтите мой вопрос за наглость. Можно прийти вместе с женихом?

– Конечно, – ответил Сергей Николаевич.

– Ну, наконец-то, – зааплодировал Василий Петрович. – Нельзя жить одной работой.

Возлюбленный Евгении привлек к себе всеобщее внимание. Мужчина, который просил звать его просто Димой, выглядел импозантно. Высокого роста, стройный, модно одетый, он шутил, прекрасно танцевал, пах импортным одеколоном. А когда массовик-затейник предложил гостям исполнить песню и Дима начал петь, все ахнули, у него оказался оперный голос.

– Женя, где ты убила этого прекрасного бобра? – в свойственном ей духе осведомилась Варвара Петровна, которую все свои называли Ларисой.

– Дима – дипломат, – смутилась Шахова, – наше знакомство произошло случайно.

Разговор Шаховой и Варвары слышала Оксана, стоявшая неподалеку.

Оксана прервала рассказ, помолчала, потом шепнула:

– Я устала. Хочу чаю.

– Ладно, я никуда не спешу, буду в вашем распоряжении столько, сколько надо, – одобрил я.

Глава 35

Спустя десять дней после моего разговора с Оксаной в офисе детективного агентства собрался народ.

– Полагаю, вы все друг друга знаете? – предположил я.

– Да, – кивнула Зинаида Тимофеевна, – встречались в советские годы, правда, не особенно часто. Странно, что мы еще не превратились в руины и узнаваемы.

– Мы знакомы, – буркнула Печень, – но лучше спросить, как друг к другу относились и относимся.

– В давно прошедшие времена Леонид Гаврилович Матвеев недолюбливал Сергея Николаевича, – начал разговор Борис, – а тот отнюдь не симпатизировал директору НИИ. Зинаида Тимофеевна, вы в курсе вражды, прикрытой вежливыми улыбками?

Маркина нахмурилась и повернулась ко мне:

– Иван Павлович, я обратилась к вам с просьбой выяснить обстоятельства гибели моей невестки Светланы. Вчера я получила приглашение на встречу, где расскажут о том, что случилось. Естественно, я поспешила приехать. А здесь непонятно что происходит! С какой стати тут эти личности? Ни малейшей радости от встречи с ними я не испытываю!