Особенности языка и стиля прозы братьев Стругацких

В «Обитаемом острове» описания фантастического мира приобрели качественно новый уровень. Во-первых, сменился тип субъекта описания: на смену специально подготовленному разведчику с Земли, выполняющему тайную миссию и прекрасно осведомленному о мире, где ему суждено работать, пришел простоватый «Робинзон будущего», чей корабль случайно потерпел крушение над неизвестной ему планетой, которую населяют народы, по своим нравам и обычаям практически неотличимые от землян сегодняшнего дня. При описании мира планеты Саракш (именно так называется место, ставшее «обитаемым островом» для Максима Камерера) первостепенную роль начинает играть точка зрения главного героя, посредством которой передается содержательно-подтекстовая информация. Приведем пример: Они прошли через несколько комнат, заставленных неуклюжей архаичной аппаратурой, спустились в гремящем лязгающем лифте на первый этаж и оказались в обширном низком вестибюле, куда несколько дней назад Гай привел Максима. И как несколько дней назад, снова пришлось ждать, пока пишутся какие-то бумаги, пока смешной человечек в нелепом головном уборе царапает что-то на розовых бланках, а красноглазый незнакомец царапает что-то на зеленых бланках, а девица с оптическими усилителями на глазах делает на этих бланках лиловые оттиски, а потом все меняются бланками и оттисками, причем запутываются и кричат друг на друга, и хватаются за телефонный аппарат, и наконец человечек в нелепом головном уборе забирает себе два зеленых и один розовый бланк, причем розовый бланк он рвет пополам и половину отдает девице делающей оттиски... [ОО: 50]. Розовые бланки, зеленые бланки, лиловые оттиски, оптические усилители - называя так привычные читателю предметы (печать и очки), братья Стругацкие опираются на лингвопоэтические традиции XIX века: они пользуются приемом, который применял в своих произведениях еще Лев Толстой. Описывая Бородинскую битву с точки зрения Пьера Безухова, он называл знамя палкой с прикрепленным к нему полотном. Б.В. Шкловский называл этот прием остранением и характеризовал его в следующих словах: «Вещи описаны как бы впервые увиденными, подчеркнуты иллюзорность и условность всего происходящего [...], вскрывает в своих описаниях истинную сущность вещей, восстанавает притупившееся в обыденном восприятии различие» [Шкловский 1955: 303].

С одной стороны, такой прием придавал психологическую достоверность портрету Максима Камерера - человека будущего - времени, когда окончательно покончено с бюрократией и различными болезнями (в том числе и глазными), с другой стороны - помогал советскому читателю по-новому взглянуть на окружающее общество, которое при таком способе описания незначительно отличалось от населения планеты Саракш.