Особенности языка и стиля прозы братьев Стругацких

В повестях иносказательного типа стилеобразующим фактором становится нарушение принципа единой посылки. Этот фактор проявляется в разных формах, например, в подборе событий, о которых повествуется в произведении. Сложно сказать, какое единое фантастическое допущение могло привести к появлению такой организации, как Управление по делам леса - организации, функции которой определены как Искоренение, Инженерное проникновение, Научная охрана, Помощь местному населению леса и т.д. Все названия обладают крайне туманным, так и не получившим разъяснения значением; сотрудники этой организации пользуются устаревшими бронеавтомобилями эпохи Вердена, с завязанными глазами ловят сбежавших со склада роботов, и приезжают в Управление, чтобы написать диссертации на такие экзотические темы, как, например, «Особенности стиля и ритмики женской прозы позднего Хэйана». Для объяснения каждой из функций, выполняемых Управлением, понадобилась бы отдельное фантастическое допущение; сгруппированные в одном произведении, они складываются в единый образ абсурдного учреждения, которое занимается делами леса. Несогласованное определение по делам леса, несмотря на всю свою неопределенность и абстрактность, оказывается единственным возможным конкретизатором для названия учреждения, которое в соответствии с авторским замыслом стало символом Настоящего, «в котором люди думают о Будущем, живут ради Будущего, провозглашают лозунги во славу Будущего и в то же время гадят на это Будущее, искореняют это Будущее, всячески изничтожают ростки его, стремятся превратить это Будущее в асфальтированную площадку» [Стругацкий 2003: 160].

В свою очередь символом Будущего, причем крайне неопределенного и загадочного, недосягаемого для любых попыток его постижения, стал некий фантастический Лес: «В свою очередь Лес - это Будущее. Про которое мы ничего не знаем. О котором мы можем только гадать, как правило, безосновательно, о котором у нас есть только отрывочные соображения, так легко распадающиеся под лупой сколько-нибудь пристального анализа» [здесь же: 158]. Подбирая нужный образ для воплощения своих идей, авторы не случайно остановились на образе леса - семы неопределенности и таинственности входят в смысловую структуру этого слова и актуализируются фразеологически связанными употреблениями данной лексемы - ср. 'эта наука для него темный лес (перен. совершенно непонятна)' [Ожегов 1997: 323]; 'как в лесу (ничего не понимая, не разбираясь в обстановке)' (см. соответствующее место [Ушаков 2000]).

Данные семы актуализируют представления о лесе, получившие развитие в фольклоре, в частности в сказках. На это обращал внимание В.В. Пропп: «Лес в сказке вообще играет роль задерживающей преграды. Лес, в который попадает герой, непроницаем. Это своего рода сеть, улавливающая пришельцев» [Пропп 1946: 45]. Образ леса оказался чрезвычайно востребован не только в фольклоре, но и в произведениях, относимых к жанру НФ, что было детально рассмотрено в одной из статей известного «фантастоведа» Е.М. Неелова (см. [Неелов 1983: 104-120]). По его мнению, в фольклорных представлениях Лес существует в двух своих основных ипостасях:

1. Лес хозяйственный - лес, в котором сказочные персонажи охотятся, заготавливают дрова и т.д.

2. Таинственный лес - лес, который служит границей между двумя мирами, который начинает наделяться человеческими качествами, т.е. может быть добрым и злым (см. [Неелов 1983: 116]).

Во втором из выделенных Е.М. Нееловым значений («таинственный лес») актуализируется архетипическое содержание образа, которое постоянно сопровождает его реально-вещественное воплощение: «Рациональное толкование «пограничности» Леса приводит к тому, что Лес одновременно оказывается символическим образом неизвестного» [там же: 116]. Таинственный и угрожающе-инфернальный Лес стал местом действия многих произведений, относимых к жанру НФ, начиная от «Машины времени» и «Острова доктора Моро» Герберта Уэллса. В произведениях братьев Стругацких архетипическое содержание образа Леса также нашло свое выражение: вспомним (вслед за Е.М. Нееловым - см. [там же: 115 -116]) радиоактивный лес, встречающий Максима Камерера на планете, ставшей для него «Обитаемым островом», или Икающий лес, со въезда в который Руматы Эсторского начинается действие повести «Трудно быть богом». В случае с данными повестями в качестве содержательно-подтекстовой информации было задействовано архетипическое содержание образа Леса, т.е. универсальное, которое может быть угадано каждым читателем.