Особенности национальной модели институционализации в России в условиях глобализации экономики

– формирование экстерриториальных бизнес-элит, обладающих экономической и социальной властью, в том числе и за пределами национальных государств, ставших субъектами власти (причем чаще анонимной и не стремящейся к публичности и открытости).

При этом возрастает пространственная сегрегация различных групп населения. В частности, бизнес-элиты и управленцы огораживаются в отдельных поселениях, а другое большинство также пространственно обособляется и насильственно подвергается изоляции в узком локальном пространстве. Появляются дорогие районы, проживание в которых доступно узкой группе людей, и дешевые районы, где живет большинство населения. Так, во многих странах появились районы мигрантов.

Таким образом, одно из противоречий современных глобализационных процессов состоит в появлении, с одной стороны, немногочисленной мобильной и экстерриториальной «властвующей элиты», а с другой – насильственно локализованного большинства населения, не имеющего средств для своей мобильности. То есть наблюдаются противоречивые процессы экстерриториализации и локализации, характерные для глобализации, следствием которых становится исчезновение публичного пространства для обсуждения и принятия норм и ценностей, для дискуссий и достижения консенсуса и выработки согласованных решений.

Еще одна из групп противоречий – это противоречия между глобальным и региональным. Особенно явно они проявляются в экономической сфере.

Регионализм обеспечивает наиболее эффективный учет особенностей отдельных территорий, способствует сохранности национальных рынков, этнокультурной специфики. При этом нельзя исключать существование внутреннего объединения разных регионов, сочетание развития отношений между ними. Создание целостного мира не все страны приветствуют, что объясняет наличие параллельно, с одной стороны, идущих процессов объединения, укрупнения различных ареалов деятельности человека и, с другой стороны, попытки автономизации, фрагментаризации.

Несмотря на огромные достижения в экономической сфере, наблюдается увеличение разрыва между бедными и богатыми странами.

Так, по статистике 2017 года, 2/3 от всех бедняков в мире проживают в Восточной и Южной Азии, 1/4 – в Африканских странах, расположенных южнее Сахары (табл. 1.4).

Таблица 1.4

Статистика бедных стран[20]

Критического уровня нищета достигла в Замбии (76 %), Нигерии (71 %), Мадагаскаре (61 %), Танзании (58 %), Гаити (54 %). Во всех этих развивающихся странах указанный процент населения вынужден выживать на сумму менее одного доллара в день. Странами-лидерами по уровню жизни являются: Норвегия, Австралия, Швейцария, Дания, Нидерланды.

По данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР)[21], в списке развитых стран с самым большим социальным неравенством четвертое место заняли США. Единственной страной из постсоветского пространства, которая вошла в десятку, стала Эстония. Больше, чем в США, разрыв между бедными и богатыми в Чили, Мексике и Турции. В первую десятку наиболее неравных стран также вошли Израиль, Великобритания, Греция, Португалия и Япония.

Неравенство между бедными и богатыми не только снижает социальную устойчивость общества, но и замедляет развитие экономики. Так, по мнению ОЭСР, 34 члена ОЭСР из-за неравенства в доходах и уровне жизни в 1985–2005 гг. потеряли 4,7 % роста экономики.

Наименьшее неравенство в доходах между бедными и богатыми в Дании, Словении, Словакии и Норвегии.

В восьмидесятые годы прошлого века разрыв в доходах между 10 % наиболее богатых и 10 % наиболее бедных граждан по ОЭСР равнялся 7, а в двухтысячные – 9. В 2017 году он вырос до 9,6. В Америке разрыв вдвое больше – 18,8 (15,1 – 2007). Для сравнения: во Франции этот показатель – 7,4; в Германии – 6,6, а в Швеции – 5,8. Россия в рейтинге отсутствует, так как она не является членом ОЭСР, однако уровень неравенства доходов в нашей стране оценивается примерно так же, как в Соединенных Штатах[22].

Растущий разрыв между богатыми и бедными объясняется социальными причинами. Однако и глобализация причастна к этому, так как это связано с повышающимся ростом мирового населения и усилением интенсивности миграционных потоков (см. Приложение).

Так, в 2017 году численность населения Земли составила немногим больше 6 млрд человек. Большинство ученых уверены в том, что в 2100 году количество людей возрастет до 11 млрд[23]. При этом наблюдается старение населения мира, которое, по оценкам ООН, в ближайшие десятилетия ускорится (рис. 1.1).

Безусловно, такая ситуация не может не сказаться на экономическом росте, сбережениях, рынке труда, пенсиях, здравоохранении и т. д.