Особенности советской власти

Тихий, мирный процесс сползания России в Европу было уже не остановить ни какими полумерами. Что можно было сделать, если в ответ на все предостережения последних святых царской России звучало лишь недоумение: «Но ведь это же вполне естественно». Ну да, то что, европеизируясь, русские переставали чувствовать вкус истинного православия, было уже вполне естественным, и остановить это можно было лишь чем-то радикально противоестественным. Когда по всем законам естества загнивание человеческих душ неизбежно, остановить это можно только при помощи аномалии, в рамках которой перестанут действовать все социальные, экономические, психологические законы. И кто бы, кроме совершенно безумных большевиков, мог такое сделать? Альтернатива была только одна: столь же радикальный слом, прерывающий ход истории, но с обратным знаком. Альтернативой большевистской революции могла быть только революция монархическая.

Это несколько странно звучит? А был один прецедент в истории. Японская революция Мейдзи. Сёгунат Токугава уже лет 300 как накрепко запечатал императора Японии в его дворце, не давая ему даже тех крох власти, которые имела английская королева. Япония оставалась монархией, но император был куда бесправнее любого из своих подданных. И вот юный император Мейдзи организовал и возглавил самую настоящую революцию, чтобы лишить власти сёгуна, который формально был представителем императора. Император победил, сёгунат был уничтожен. Потрясающая история.

Могло такое быть в России? Но у нас были иные подробности. Император уже был самодержавным, не было того сёгуна, которого надо было прогнать. Причем, именно император вполне осознавал себя монархом европейским и был связан с Европой куда теснее, чем любой из своих подданных. Усилив власть такого императора, можно было только ускорить европеизацию России, а ведь именно её и следовало оставить. В России для совершения монархической революции следовало не отворить, как в Японии, а, напротив, накрепко затворить двери императорского дворца, то есть фактически запереть императора во дворце со словами: «Для вас же и стараемся, ваше величество». Лидеры русской монархической революции должны были пойти против царствуюшего дома, не обращая ни какого внимания на возражения с трона. Потом за месяц перевешать всех большевиков и эсеров, не утруждая себя даже военно-полевыми судами, а всех сбежавших за границу тихо почикать уже там. Потом приступить к искоренению либеральной заразы, выжигая её каленым железом. Потом провести радикальную реформу Церкви, не обращая внимания ни на какие вопли митрополитов, половину из которых пришлось бы отправить рядовыми монахами на Соловки. Потом воздвигнуть между Россией и Европой такую бронированную стену, по сравнению с которой советский железный занавес показался бы дырявой занавеской. И вот тогда можно было распахнуть двери императорского дворца, с почтительным поклоном возвестив: «Извольте царствовать, ваше величество».

Ну и кто бы у нас на такое решился? Русский монархизм всегда был не столько верностью идее, сколько готовностью вылизывать царские сапоги. Кто из русских монархистов без страха пошел бы на самые крайние меры ради царя, но против царской воли? Кто согласился бы ради успеха монархической революции отправиться потом в ссылку, а то и на плаху по закону об оскорблении величия?

Среди русских монархистов той поры нам не известен ни один достаточно сильный лидер. А вот у большевиков нашлись достаточно сильные лидеры, безумные и дьявольски прагматичные. То есть ни каким иным способом, кроме советской власти, было уже не предотвратить неизбежное сползание в европейскую гниль. Россия принесла огромную жертву, на время перестав быть собой, ради того, чтобы в конечном итоге остаться собой.

И что мы видим сегодня? Уровень духовного разложения России значительно ниже, чем в Европе. У нас каждый год открываются новые храмы, а у них каждый год закрываются старые. Обычные западные извращения вроде гомосексуализма и политкорректности не находят поддержки среди русского народа. И это благодаря тому, что мы 70 лет были ментально изолированы от Запада и ни в чем ему не подражали. Россия отстала от естественного объективного процесса всезападного гниения на целую эпоху. Всё-таки не зря мы так долго сидели в советском дерьме. Жертва была не напрасной.

Но с каким рвением сегодня наши элиты бросились обессмысливать эту жертву! Речь даже не о ничтожно малой горстке российских либералов, которые спят и видят, чтобы у нас всё было, как на Западе. Речь о том, что власть, которой они противостоят, сама такая же, как они. Власть у нас борется с либералами не потому что они либералы, а потому что они борются с властью. Если бы российские западники провозгласили себя сторонниками Путина, все противоречия между ними были бы тут же сняты, и они выступали бы единым фронтом.