Особенности укрощения небожителей

В итоге проверок и прочих манипуляций моей жене выделили отдельное жилье как «выздоравливающей под наблюдением лекаря». И меня к ней не пустили! Крыса пустили, главное! А меня нет! Под предлогом «она устала, а я ее затрахаю» (это цитата! Господин император, видать, от тетки Янли нахватался лекарской бесцеремонности). Если даже не в прямом смысле, так разговорами.

Предатель Янью, который еще вечером при встрече обнимал меня как родного, теперь только мямлит что-то про «маме лучше знать». И отказывается помочь нам сбежать. Про его сестер я вообще молчу — эти «помогут» так, что потом сто лет не очухаешься. Уже вон… помогают. Обнаружили мое отсутствие в месте временного заключения и открыли охоту. Хорошо хоть, змей не позвали. Этих тоже целый выводок. Правда, там в основном парни — аж трое — и всего одна девица. Но по вредности и высокомерию она переплюнет весь лисий ансамбль вместе с демоническим довеском. Брат тетки Янли в свое время хорошо постарался увеличить их поголовье. Еще бы, как в легенде: сам себе змею, в смысле жену, спас. Вот и пришлось парню отрабатывать по полной неумение вовремя сбежать от спасенной. Мне повезло, что сейчас это семейство на другом материке и выполняет миссию посланников (читай: засланцев) в Штатах.

Лисицы наконец разбежались в разных направлениях, и я медленно, мимикрируя под комок грязи, пополз в сторону дворика Тай Жень.

«Я кочка, кочка, кочка, я вовсе не кошак!» — этот мультик Жень тоже показывала зверодетям, мне понравился. Но тогда я не думал, что придется применить его к себе.

Сложнее всего оказалось преодолеть последний участок пути: красный шелковый фонарь мотался на ветру, освещая крыльцо и посыпанную белым гравием площадку перед павильоном. М-де. Что-то я не продумал в маскировке — как теперь от нее избавиться? Грязная кочка на белом фоне заметна не только любой мимопроходящей лисе, но даже последнему дурню.

— М-мрхяу, — как можно жалобнее прохрипел я под окном жены, имитируя бедное и уставшее животное. На случай, если с Тай Жень сейчас кто-то сидит, она вполне может представить меня как одного из своих любимцев. — Мря…

И больше ничего не успел, даже вякнуть. Потому что из окна со скоростью броска змеи высунулась рука. Сграбастала меня за шкирку и втащила в дом. А через секунду под окном захрустел гравий и послышались возбужденные девичьи голоса, толкующие что-то про подозрительные звуки и запах демона.

— Одуванчик полевой вам, а не мое мяу, — шепотом сказала темнота, все еще держа меня за шкирку. — Фу, ты где лазил? Почему в го… грязный такой? Ладно, сейчас отстираем.

«Тиш-ш-ше! — предупредил я по ментальной связи, но это не помешало мне радостно замурлыкать в знакомых объятиях. — Говори так, а то рыжие чересчур ушастые, заметят».

— Да можешь хоть благим матом орать, они на дом звукоизоляцию поставили, — прокомментировал откуда-то из глубины павильона меланхоличный голос крыса. — Твоя жена тут такой концерт устроила, вот ей звук и выключили, причем с обеих сторон. Если бы она не сидела и не ждала, ловя отголоски ментала, мог бы хоть обмяукаться под окном: мы тебя не слышали. Но зато и эти бешеные лисы тоже не слышат нас.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Ты все еще человек?» — нахмурился я. Хотелось перекинуться обратно в человеческую форму, но Тай Жень права — отмыть кошачью тушку и быстрее, и легче.

— Да, прикинь. И эти дуры меня не узнали. Даже глазки строили. Бр-р-р-р… хорошо хоть, они решили, что я второй муж хранительницы, и не стали насиловать. Добрый повелитель, забери меня обратно в уютную клетку, а? Я уже скучаю по своему сяо-сяо, по простым и понятным проблемам и даже по твоим малолетним кляксам. Уют меня любит, приносит орешки и локву вне очереди. Не пытается оторвать все, что под руку подвернется!

«Хм… значит, союзники?» — хмыкнул я, изо всех сил игнорируя фразу «решили, что я второй муж». Лисы, они и не на такое способны.

— Погодите планы строить, сначала стирка, — распорядилась Тай Жень и поволокла меня в ванную.

«Стирай, повелительница, стирай меня полностью», — с готовностью промурлыкал я, свисая с чужих ладоней счастливой тряпочкой.

Глава 36

Евгения:

— Да не вертись. — Я пальцем сняла с кошачьего уса мыльную пену, погладила мокрое ухо и погрозила пальцем, когда это чудовище в тазике попыталось изобразить зверское шипение. — Кто тебе виноват, что ты нашел самую липучую грязь во всей Поднебесной? Нарочно, что ли, разыскивал лужу с мазутом? Сейчас еще раз намылю, погоди. Будешь почти белый.

«Искал самую черную и пахучую, — уныло согласился кошак, прижимая уши и топорща усы. — Осторожнее! В глаза-а-а-а!»

— Не ври, морду твою я почти не трогаю. — Пройдясь мыльными ладонями по тощим кошачьим ребрам, я взялась за крылья, перебирая те по перышку. — Ян, заткнись! Еще раз так мерзко хихикнешь, и я тебя самого выкупаю. Прямиком в той луже, откуда вылез наш повелитель.