Особенности укрощения небожителей

— Так то гостю, а то мне, — устало хмыкнул Ян. — Меня не прибили и то только потому, что всем некогда. Ну… и прекрасная Тай Жень глаз с меня не спускала, пресекла пару попыток умыкнуть, — поссум благодарно посмотрел на меня, — а все потому, что одна мстительная сволочь, которую вы теперь именуете императором, уже поведала всем младшим лисам, кто я такой. И они воспылали желанием… разобрать на запчасти интересный экспонат. Так что идею с побегом я поддерживаю обеими руками. И даже всеми лапами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что ж, посмотрим на твое поведение. — Кажется, внутренний компас Яоши, наконец, сообщил, что рыжие и демонические паршивки уползли достаточно далеко. А потому демон перестал прятаться в облике котенка. — Если четко не докажешь свою будущую полезность, я предпочту оставить тебя здесь. Потому что, несмотря на твое очеловечивание, полного доверия ты все еще не заслужил.

— Опять забыли, да? Я с вами в одной связке. — Танфушу откинул с шеи волосы и указал на тонкую, практически незаметную полоску.

— Тьфу на тебя, — дернулся Яоши. — Ну ничего, в случае чего можно тебя в цянькунь посадить. Ты сейчас стабилен как никогда.

— Идемте лучше ужинать. — Я примирительно погладила своего демона по спине, а потом, усмехнувшись слегка вызывающе, пониже. — Вопросы цянькуней будем решать по мере поступления еды и умных мыслей в организм.

— Бесстыдники, — пробурчал крыс и первый ушел в комнату, где еще днем для меня накрыли стол. Тогда аппетита не было, зато сейчас пригодится.

— Кто бы говорил, — мурлыкнул довольный демон. И потянул меня к себе.

Ужинать мы пришли минут через пятнадцать, когда нацеловались до головокружения.

Глава 37

Яоши:

Утро прекрасно. Особенно если это утро в полностью изолированном от шума домике, где вы проводите время вдвоем со своей прекрасной спут…

— Извращенцы. Я буду жаловаться на вас в министерство защиты редких животных! Все психику мне своими весенними играми порушили, — раздалось нытье из соседней комнаты. — Сердце мне буквально на кусочки рвете и еще сверху топчетесь! Я, может, тоже хочу кровать ломать! Тысячи лет воздержания, а теперь у меня на глазах любимую женщину пользует какой-то демон-недоросток!

Да. Точно. Не вдвоем. В каждом океане всегда найдется свое нефтяное пятно.

— Будешь подслушивать — и в следующий раз я сломаю кровать прицельно об тебя, — нисколько не смутилась Тай Жень, потягиваясь. Рассвет едва-едва забрезжил за шелковыми ставнями, но она выглядела на удивление бодро. Даже удивительно, учитывая ее нелюбовь к ранним подъемам.

— О! — впечатлился белк. Потом с сомнением уточнил: — В смысле, позовешь меня к себе в постель? И мы сломаем кровать? А ты уверена?..

— Р-р-р-р! Нет, просто мы возьмем это ложе из великого кедра и будем бить тебя им по морде, пока нерушимое дерево не треснет! — выразительно сказал я. — Правда?

— Ага, — согласилась жена. И, уже обращаясь к Яну, уточнила: — Мечтай. А потом я возьму ножку от уже сломанной кровати и еще раз стукну тебя по всем местам, которые догоню.

— Семья великих садистов… Эх, сердцу не прикажешь, — опечалился поссум. — А жаль.

— Ты проверил, как там снаружи, угомонились? — строго спросила его Тай Жень, набрасывая шелковый халатик и открывая дверь в ванную комнату. — Соберите завтрак и валим, если все стихло. А то эта ваша бешеная докторша еще какие-нибудь анализы из меня захочет добыть, а мне самой мало. И вообще, не люблю докторов.

— И я с вами, — сказал неожиданно появившийся в дверях Янью и виновато вздохнул. — Я знал, что ты сюда все равно проберешься и утром вы уйдете. Но поместье накрыто куполом, и без ключа не выбраться. Вот… — И он протянул мне ладонь, над которой зажглось красноватой вязью ключ-заклинание. — Вчера пришлось сделать вид, что я послушный, иначе ключ бы не раздобыл.

— О боги, как ты тут?! — Вдруг я понял, что моя жена стоит

перед братом практически в неглиже, и отвесил ему хорошую затрещину. — А ну, глаза закрыл!

— Крысу, значит, ты разрешаешь смотреть и даже подслушивать, — обиженно надулся Янью, но глаза честно закрыл.

— Белке все равно ничего не светит, Тай Жень он противен, — уверенно фыркнул я, подкидывая девушке несколько верхних одеяний.

— Эй! — возмутился Ян-Ян. — Не противен! Просто я вызываю у твоей женщины родственно-родительские чувства. Материнский инстинкт. А инцест у смертных — табу. Ну ничего, потом восприятие все равно перестроится…

— Вот только преступника в пасынках мне не хватало, — возмутился я, — и до перестройки ты точно не доживешь. Когда-нибудь хранительницы не будет рядом, и меня никто не остановит, — оскалился улыбкой голодной косатки.

— Ему не светит… А мне светит? — тут же чрезвычайно заинтересовался лис, едва приоткрывая один глаз.

— Никому, кроме меня, не светит! — Брат снова получил затрещину, но так, по-родственному. Зато сразу дисциплинированно зажмурился обратно.

— А меня никто спросить не хочет? — ехидно высказалась уже из ванной моя жена.

— Нет, — уверенно сказали мы все втроем. Хором.