Особенности успешного брака

Если она что-то делала не так, то мама не слезала с нее, пока Аглая не объяснит ей, почему поступила так, а не иначе. Именно поэтому порой было жутко унизительно. Какие-то вещи даже себе говорить не хочется, что уж про других говорить! Теперь же, чем больше она думала о причинах своего возмущения, тем очевиднее становилось, что Соль была права. Ей понравился Нико. И она была рада возможности доказать себе, что Соль ему не подходит. И даже если ее слова про их недоказанную парность могли бы быть справедливы, они таковыми не были, потому что она, Лая, кинула их просто потому что ей хотелось, чтобы они были справедливыми. И никак иначе. Она была рада возможности их произнести. Может даже она немножко сама себе создала такую возможность.

Была бы здесь мама, она бы рассказала ей по привычке, как есть… Но брату-то хоть можно не изливать душу? Хотя бы пока? Может же она оставить что-то для себя?

Было до слез обидно, на самом деле. Она только что поняла, что влюбилась в потрясающего мужчину. А у него уже есть суженная. Пусть вспыльчивая, жестокая, но такая яркая и горячая, что глаза жжет… И взрослая. Сильная. А Лая в очередной раз слабачка, которую всем жалко. Как мама и говорила.

И, вроде как, даже винить некого.

— Ты слишком добрая… — грустно вздохнул брат.

— Вовсе нет, — мотнула головой девушка, так и не поднимая лица.

Диес не стал спорить дальше, не желая расстраивать ее еще больше. Но он вовсе не был так же добр, как малышка Лая, хоть его частенько таковым и считали. И спускать подобное поведение с рук не собирался.

Глава 7.

Старик Лут и карма

— Послушай, старикашка, это что за самодеятельность?! — я зло пнула кресло со своей дороги, проигнорировав то, с каким грохотом оно разбило витрину шкафа с какими-то безделушками в кабинете Лута.

Дверь я тоже открывала с грохотом — чтоб впечатлились и поняли, что я действительно очень и очень зла! Останавливать меня никто и не подумал. Во-первых, по-настоящему злая я даже у доброй половины этого гадюшника вызывало легкую тревогу ниже поясницы. Во-вторых, у тех, у кого не вызывала, просто хватало ума не лезть в наши отношения со стариком, даже если они им не нравились от слова совсем. Ну как же! Их плешивому господину же все в ноги должны кланяться!

Настроение с утра было отвратительным. Потому что я узнала, что Тори не на глаз определил ядовитые плоды — этот юный химик решил проверить и вылил с горкой наш стандартный определитель. То, что некоторая ядовитая дрянь ядовита не только на язык, но и на запах, эта бестолочь благополучно забыла. Хорошо хоть среагировал быстро и по инструкции — только носоглотку и обжег себе слегка!

— Дорогуша, я всегда любил твою страстную натуру, но я тебе клянусь… если ты, маленькая вредная скряга, и в этот раз съедешь с оплаты счетов за ремонт, я взломаю твою ячейку в банке и сам возьму, — пообещал обиженно уже седой, но все еще импозантный мужчина, о чьей видовой принадлежности только слухи и ходили по всей империи, — С процентами! Знаешь, какие у нас тут проценты?

— Большие, как у всех воров и убийц! — выплюнула я, облокотившись о его стол и нависнув над мужчиной.

Лут был довольно известным элементом преступного мира. Едва ли не героем сказок! Лет тридцать назад империя содрогнулась от авантюр этого пройдохи — он обдирал всех, до кого дотягивались его жадные ручонки, оставлял насмешливые послания своим жертвам и издевательские подсказки стражам порядка; воровал драгоценности, красивых женщин и чужие тайны, порой возвращая то одно, то другое откуда взял, и заставляя этим своих жертв ненавидеть себя только больше. Его ловили десять лет и наконец поймали. Вся верхушка, бывшая его основным источником заработка, вздохнула с облегчением. Но радовались они рано. Оказалось, что Лут немалые средства (украденные, конечно!) тратил на социально значимые проекты. Тут дорогу построит, там школу, здесь мост отремонтирует. Все, до чего не доходили руки у госслужащих, он чинил сам, прячась под псевдонимом… И стоило ему попасть в лапы правосудия, этот псевдоним как бы случайно раскрылся, и потекла по стране молва о благородном разбойнике!

От каторги его это не спасло, но от казни — еще как! Попробуй бедным слоям населения объясни, что их добрый и без преувеличения щедрый благодетель заслуживает смерти. Да, от каторги его это не спасло… Правда потом выяснилось, что на каторге он провел всего месяц, а что за бедолага и за какие обещания ли, угрозы ли отбывал дальше за Лута никто так и не узнал. Ловили его еще около пяти раз, но удержать так и не смогли, и в итоге уставшие и замотанные просто договорились о нейтралитете.