Особняк

Билли сходил за одеялом, чтобы она могла в него закутаться, а потом, через какое-то время, снова вернулся обратно в хижину и принес ей чашку черного кофе, который, как он и говорил, оказался ужасен. Они болтали и болтали. Только когда из двери показался Шон – вид у него был жалкий, и он зевал, – Эмили поняла, что проговорила с Билли почти два часа.

– Эй, – сказал Шон. Он натянул джинсы, но ступал босыми ногами, несмотря на холод, а также надел красный свитер с логотипом Университета Кортаки на голое тело. Он замешкался, а затем подошел к ней, нагнулся и поцеловал.

Это было мило.

Эмили не помнила, как так получилось, что она провела там весь день, а потом они все трое поехали в Кортаку, чтобы она могла заступить на смену в баре «Звездная пыль». К тому времени, как Эмили закончила, она была настолько измотана, что валилась с ног. Выйдя с работы, Эмили увидела, что Шон сидит на скамейке возле бара. Он скрючился над ноутбуком и грохотал ключами. Она встала рядом с ним, а когда он закрыл ноутбук, взяла его руки в свои. Его пальцы были обжигающе холодными. Он натянул на голову капюшон и застегнул куртку, но все равно весь дрожал.

– Давно ждешь? – спросила она.

– Всю свою жизнь, – ответил он.

Ей было двадцать.

Ей никто никогда не говорил таких красивых слов. Разумеется, она влюбилась.

Эмили села в его колымагу, и они заехали к ней домой, чтобы взять смену одежды и зубную щетку. Билли спал, свернувшись калачиком на заднем сиденье – теперь, когда она вспоминала этот эпизод, ей впервые пришло в голову, что он, скорее всего, напился и вырубился, – и проспал всю дорогу до хижины Шона, не проснувшись, даже когда они остановились. Она провела вторую ночь с Шоном, как и большую часть ночей в этом месяце. Иногда Эмили одалживала машину соседки, чтобы съездить в Уиски Ран, а иногда Шон забирал ее или давал ей машину, чтобы она могла съездить на занятия и на работу и вернуться обратно. Эмили была влюблена, и ей казалось, что вся ее жизнь в Кортаке – всего лишь игра, пройдя которую она сможет вернуться в хижину к Шону. Занятия, друзья, смены в баре «Звездная пыль», День благодарения с родителями Мардж в Нью-Йорке – все это уходило на второй план. Важнее всего для нее было проводить время с Шоном. Эмили начала иногда пропускать занятия ради пары лишних часов или дней в хижине. Соответственно, от этого начали страдать ее оценки. И все же ей удалось вытянуть на одну пятерку, две четверки с плюсом и одну четверку с минусом.

Пять недель зимних каникул Эмили планировала провести в одиночестве в своей квартире и взять дополнительные смены в баре, но вместо этого она жила с Шоном и Билли в Уиски Ран и ездила в Кортаку на «универсале», когда нужно было выйти на работу. Рождество Мардж пригласила ее провести на Гавайях с ее родителями, и Эмили просидела там всю неделю, сгорая от желания поскорее вернуться к Шону: пляжный домик не произвел на нее никакого впечатления. Канун Нового года в тесной хижине с горящей красным огнем печкой и редко падающим снежком стал самым счастливым в ее жизни.

И теперь, все эти годы спустя, Эмили стояла у особняка Игл: она была тридцатитрехлетней женщиной, которая оказалась замужем не за тем из двух парней и забыла, каково это – быть двадцатилетней. Она даже не смогла припомнить, когда отношения с Шоном начали портиться. Должно же было все с чего-то начаться. Должен был быть определенный момент в прошлом, к которому можно было вернуться, указать на него пальцем и сказать, что вот, именно с этого все и началось. Может, разлад произошел, когда Шон начал разъезжать в поисках инвесторов, которые могли бы обеспечить их стартовым капиталом для следующего этапа разработки Eagle Logic, и оставляя их с Билли наедине так надолго, иногда на несколько дней кряду? А может, еще раньше, когда с посудой и другими обязанностями по дому ей помогал именно Билли? Шон слишком быстро привык к мысли, что о нем кто-то заботится. Или это случилось тогда, когда начался новый семестр, а Эмили не пошла на занятия и бросила всю свою жизнь к ногам мужчины, который не оценил того, какую жертву она принесла, отказавшись от колледжа? А может, ситуация изменилась еще раньше, в то самое первое утро, когда она проснулась в хижине и увидела, что Билли смотрит на нее? Тогда никто из них ничего не понял. Возможно, все началось в тот раз, когда едва забрезжили первые лучи ноябрьского утра, а он лежал в своем спальном мешке и груде одеял и смотрел на то, как она спит в объятиях Шона Игла? «Именно тогда, – подумала Эмили, – Билли сделал свой выбор».