Особняк

Он сел на диван рядом с Венди, протянув ноги на другую сторону и положив их на журнальный столик. Нелли приглушила свет в жилой зоне, создавая ощущение, что они сидят при свечах, и включила все освещение снаружи на территории. Они словно вглядывались в снежный шар. Шон знал, что утром, когда шторм утихнет, оставив после себя обновленную землю, все вокруг будет похоже на поле, усеянное бриллиантами, особенно если выйдет солнышко. Эмили и Билли сидели на другом диване, и Шон заметил, что Билли снова чешет руку.

Они обсудили строительство нового корпуса Eagle Technology, потом Эмили рассказала о том, что ее сестра планирует приехать в особняк Игл на Рождество, а затем они предались воспоминаниям о тех временах, когда жили в хижине. Шон и Билли старались перещеголять друг друга рассказами о том, как тяжело им приходилось. Они говорили о макаронах с сыром, которые замерзали цельным куском, и их приходилось есть как эскимо; о нашествии мошек весной; о том случае, когда Билли пошел в туалет, а прямо перед дверью – точнее, там, где была бы дверь, если бы они не сняли ее и не стали использовать вместо стола, – заснул скунс, и Билли не смог выйти. Быстро стемнело. Было уже около половины одиннадцатого, когда Шон начал намекать, что было бы здорово выйти во двор покататься на санках.

– Ты же не всерьез? – спросил Билли. – Я так объелся, что лопну, если наскочу на кочку. Плюс уже темно. Можно будет покататься завтра.

– Ой, брось, не будь неженкой. Здесь где-то завалялись салазки и ледянки. Нелли, у нас же есть санки?

Санки лежат в гардеробе возле главного фойе.

Венди покачала головой:

– Никто не хочет кататься. Не настаивай, Шон.

Внезапно заговорила Эмили.

– И раз уж на то пошло, может, не будешь называть людей неженками? Засранец.

Венди наклонилась к Эмили:

– Нет, правда, он всегда таким был или стал противнее со времен колледжа?

– Не забывай, – сказал Шон, – что ты, вообще-то, моя сотрудница. Не формально, знаешь ли, а на самом деле. И я могу тебя уволить.

Венди повернулась к нему и стала считать, загибая пальцы.

– Во-первых, у меня достаточно денег в банке и в акциях, чтобы вообще больше не работать.

– Стой, сколько я плачу…

– Недостаточно, чтобы терпеть твое дерьмо. Во-вторых, в наш последний контракт, который ты подписал, включен пункт об очень щедрой компенсации в том случае, если ты уволишь меня без причины. В-третьих, ты не можешь меня уволить, пото-му что не справишься без меня с бумажной работой. И, в-четвертых, давай начистоту: твоя жизнь без меня развалится.

– Ну ладно. Не стану спорить с пунктами про деньги, но в той части, где ты говоришь, что моя жизнь без тебя развалится, ты несколько преувеличиваешь.

– Назови свой номер телефона.

– Я…

– Не доставая телефон, чтобы проверить. Какой у тебя номер телефона? Или нет: сколько у тебя машин? Стоп, нет, забудь про машины. Сколько у тебя домов?

Эмили рассмеялась, Билли и Венди – тоже. Шону пришлось сдаться и присоединиться к ним.

– Прошу отметить, – сказал он, – что нет, я не всегда был таким, – он повернулся к Эмили и Билли. – Ну давайте скажите же ей.

Билли покачал головой:

– На меня не смотри. У нас троих и так запутанная история, не втягивай меня в ваши разборки.

Он произнес это довольно мягко, но когда Шон взглянул на Эмили, она не смеялась.

– Вообще-то, да. Ты всегда был таким, – сказала Эмили.

– Брось, это не так. Я был хорошим бойфрендом, – сказал он и тут же прикусил язык. Доказательство обратного сидит прямо напротив него, на диване рядом с Эмили. Если бы он был хорошим бойфрендом, она не вышла бы замуж за Билли Стаффорда. Они с Билли тоже бы не поссорились, и он все еще был бы его лучшим другом. Если бы Шон был хорошим бойфрендом, возможно, он в итоге сумел бы стать хорошим мужем. Возможно, Эмили вышла бы за него замуж и он не чувствовал бы себя таким одиноким…

Эмили рассмеялась, но это был жесткий короткий смешок, больше напоминающий лай.

– Можешь сколько угодно повторять это себе, Шон. Тогда я была слишком молода, чтобы все увидеть, но мне уже не двадцать лет. Университет Кортаки оставался моей единственной надеждой, Шон. Он был нужен мне – нужен, чтобы уехать от отца, выбраться из Канзас-Сити. Получив образование, я бы смогла больше никогда туда не возвращаться. И знаешь, я кусала локти с тех пор, как вылетела, но я сделала это из-за тебя. Ты уговаривал меня остаться, умолял жить в хижине. Ты говорил, я нужна тебе. А знаешь, что нужно было мне, Шон? Мне нужно было образование. Мне нужны были гарантии, что я снова не окажусь в ловушке. Черт побери, Шон. Как ты мог?

Шон в ужасе уставился на нее. На протяжении всей своей короткой речи Эмили быстро моргала, как будто готова была вот-вот расплакаться, а когда договорила, то… Черт. Она действительно заплакала, а затем выбежала из комнаты.

Билли поднялся.