Особо сложные дела

Возможно; он, Антипов, спорить не станет; о радиотехнике упомянуто для начала. А вот что ему, товарищу капитану первого ранга, известно о теперешней настоящей новинке в мореходстве… о радиолокации? Ах, мало, почти ничего. То-то! И Василий повел сбивчивую, под влиянием хмеля, речь о радиолокации, долго говорил о распространении радиоволн, о том, как они сталкиваются со встречными предметами и снова возвращаются к прибору, фиксируя их на экране; они, эти волны, способны мгновенно добраться даже до луны и вернуть ее облик на земной экран… Понятно?

— Пока я ничего не понял, дорогой; видно, я серьезно поотстал, — разочарованно заметил Антон Иванович. — Во всяком случае, чувствуется, что ты кое-что кумекаешь…

— Ты прости меня, дружище, прости… Сил больше нет, язык не того, отказывается работать, перехватил… Ты прав, капитан, водка — бяка, и я больше пить ее не буду… сегодня, ей-богу, не буду… А может быть, вернемся и тяпнем еще по маленькой в счет моего выигрыша, может, тогда и язык перестанет дурака валять?..

— Хватит, дорогой, хорошенького понемножку, — твердо сказал Антон Иванович, — а что касается пари — согласен на ничью…

— Э, нет, товарищ капитан, не пойдет, категорически против; я выиграл пари, а ты сел в галошу со своим знаменитым кораблем и со всей своей техникой…

Приятели встали и в обнимку поплелись к дому, где жил Василий. По пути продолжали болтать. Из слов Василия можно было понять его настойчивое желание встретиться в ближайшие дни на том же самом месте, где состоялось их счастливое знакомство. Он тогда непременно докажет правоту своих слов, наповал сразит Антона Ивановича, в пух и в прах разнесет его неверие в силу теперешнего рабочего человека… Впрочем, если Антон Иванович забил отбой, боится проиграть пари, тогда не надо, не надо, не надо. И за то спасибо, что было, — за доброе угощение, за совместное времяпрепровождение, за лекцию против пьянства и тому подобные удовольствия. Антон Иванович снова жаловался на тоску по морю, по кораблю, по флотским товарищам, что-то упомянул о своей семье: о жене, назвав ее испытанной, чуткой подругой, и о двух сыновьях студентах, собирался куда-то выехать из города на два-три дня, — он свободный человек и ему это удовольствие вполне доступно. Очередную встречу с Василием брал под большое сомнение: видимо, он, Антон Иванович, бросит пить совершенно…

Подошли к дому Василия.

— Пойдем ко мне, — душевно предложил Василий.

— Жены твоей боюсь, — пошутил Антон Иванович.

— На жену плевать, а потом она у меня морских, кажется, уважает… Брата тоже не бойся: милиция — это явление безобидное, надо лишь уметь ее понимать.

— Нас, флотских, с ними примирить трудненько: походка у нас разная. Но мне никакая милиция не страшна. А вот твой кот — его я боюсь: с детства не выношу черных кошек… Истребить бы их поголовно.

Минуты три они поговорили о черных кошках и закончили беседу тем, что Василий Иванович пообещал завтра же изничтожить своего кота, как носителя многих бед и несчастий для человека…

3

Василий вырос в здоровых бытовых условиях. Его отец, Иван Петрович Антипов, потомственный рабочий, пил по рюмке водки 5–6 раз в год по большим праздникам и по случаю семейных торжеств; мать в рот не брала спиртного. Вообще в роду Антиповых не было пьяниц, а род давнишний, могучий, каждая, семья отличалась многодетностью и строгими моральными устоями. У Ивана Петровича тоже было семеро детей, троих отняла война — двух сыновей и дочь; две дочери замужем, трудятся в текстильной промышленности; с ним вместе жили два сына: Василий и Иван, оба работали с отцом на судостроительном заводе. Сыновья ни в чем не подводили старика — ни в труде, ни поведением. По дружной, хотя уже и пострадавшей, но крепкой семье неожиданно был нанесен удар.

Однажды Иван Петрович возвращался с женой поздно вечером из гостей. На улицах было безлюдно. Послышался крик женщины, она с отчаянием просила о спасении. Антиповы быстро направились к месту происшествия. Какой-то по виду невзрачный парень подмял под себя женщину. Иван Петрович схватил его за шиворот и отшвырнул в сторону. Парень вскочил на ноги, выхватил нож и ринулся на Антипова. Между ними встала Авдотья Александровна, — хотела защитить мужа. Нож пронзил ей сердце. Потом, после непродолжительной борьбы, той же участи подвергся и Антипов. Девушка была спасена от изнасилования слишком дорогой ценой.

Этим, однако, беды в семье Антиповых не кончились: Василий стал глушить горе водкой. Теперь он не в силах был остановиться без основательной помощи со стороны, может быть даже медицинской, но все попытки в этом направлении кончались крахом, — Василий сердился и просил оставить его в покое. Однако болезнь не затрагивала его рабочей дисциплины — прогулов он не допускал, хотя качество его работы было уже не то, не по возможностям этого отличного мастера, которого в прошлом заслуженно назвали человеком с золотыми руками.