Особый контроль

Вдоль противоположного берега реки цепочкой брели усталые люди в пятнистых комбинезонах, в руках у каждого была автоматическая винтовка (название оружия Филипп вспомнил позже), на головах каски с пучками увядшей травы.Внезапно из-за кромки леса послышался нарастающий рокот, и люди у реки мгновенно попадали на землю. Над лесом показался вертолет с какими-то фермами по бокам и под днищем кабины. С одной из ферм сорвалась дымная молния, вонзилась в то место, где лежали люди, и тех накрыл смерч разрыва. Филипп невольно рванулся вперед, но рука Богданова остановила его.

– Спокойно, парень, спокойно. Это и в самом деле только фильм, сенсорный фильм.

Оставшиеся в живых на берегу открыли огонь по вертолету, но чем закончился поединок, Филипп не узнал.

– Пойдем, – сказал Богданов. – Я так и думал.

Они вернулись в тамбур.

В когге разделись, подсели к столу, который развернул Станислав, вернувшийся чуть раньше. Поужинали (обедали еще на Триасе).

– Стартуем? – Томах посмотрел на задумчивого Богданова. – На орбите разберемся, что делать дальше. Если наш хозяин забросил нас сюда не по нашей воле, он же должен и вернуть. Я, правда, мало что понял, каша в голове.

– Можем посетить еще пару квадратов. У них здесь, по идее, должна существовать какая-то автоматика посадки в разные зоны планеты. Вспомните, как нас сажали.

– Этот колодец может оказаться единственным переходным тамбуром, и, чтобы попасть в другой квадрат, надо пересечь ближайшие от колодца.

– Едва ли, чересчур громоздко и неэкономично, пришлось бы на пересечениe квадратов тратить слишком много времени. Колодцев должно быть много.

– Ну а ты что увидел в белом квадрате? – осведомился Филипп у Томаха, насытившись.

– Почти ничего. Снег там идет – ни зги не видно! Снежинки – с ладонь величиной, а самое интересное – они живые! То есть падают и… ползут! А у вас что?

Филипп оглянулся на Никиту.

– Война там идет, по-моему. Одна из войн двадцатого века, но не Великая Отечественная, попозже…

– Вьетнам, – рассеянно отозвался Богданов. – Или Ливан, трудно разобраться. Впрочем, скорее всего все же Вьетнам.

Сев за пульт управления, он жестом приказал всем зарастить скафандры и поднял шлюп в воздух. Никто не препятствовал полету, не предупреждал об ответственности за самостоятельные действия.

Из колодца-тамбура вышли на высоте тридцати километров. Панорама мозаики выступила отчетливо, хотя с этой высоты поверхность планеты больше напоминала соты. Богданов повел когг над слоем облаков – единственным, что было общим для каждого квадрата и для планеты в целом.

– Зачем ты возвращался в земной квадрат? – спросил Томах.

– Убедиться кое в чем, – коротко ответил Богданов.

– Убедился?

– Вполне.

Пролетели над зеленым квадратом, заросшим вполне земным по виду лесом, потом над голубовато-фиолетовым, за которым шел совершенно серый, ровный и голый, как стол. Встречались квадраты белые, и черные, и красные, а над желтым Богданов даже остановил шлюп – в этом квадрате шла война, что было видно и без оптики: армии необычного вида машин методически уничтожали друг друга ракетами, режущими лучами и Бог знает чем еще.

В соседнем квадрате исчезал в синем ядерном огне город, а чуть поодаль от него черная, выжженная до блеска равнина раскололась на глазах багровыми трещинами, которые выплеснули ослепительные языки лавы…

– Да, – вздохнул Богданов, – все правильно. Это мозаика истории.

– А ты что думаешь? – повернулся Станислав к Филиппу.

– То же, что и Никита, – схитрил тот, застигнутый врасплох: свою идею он хотел приберечь под занавес. – Здесь собрана коллекция войн, разве не так? Ты мне как-то рассказывал, что в двадцатом веке существовала так называемая «Красная книга исчезающих видов животных и растений».

– Была такая книга, она и сейчас существует как любопытный документ потребительского отношения человека к природе на Земле. Ну и что?

– Мне кажется, вся эта планета – «Красная книга гибнущих цивилизаций нашей Галактики». Не просто исчезающих видов животных, а именно цивилизаций. Ведь мы с трудом излечились от болезни национализма, я имею в виду человечество, войны – только видимая сторона этой болезни. А здесь вот… – Филипп встретил взгляд Богданова и сбился с мысли.

– М-да… – пробормотал Томах, с любопытством рассматривая порозовевшее лицо товарища. – В тебе прорастает социолог. – Он повернулся к Никите. – Ты тоже так считаешь?

Богданов перестал оценивающе смотреть на Филиппа, отвел взгляд и сказал:

– Ты действительно молодец, Филипп Ромашин. Я пришел почти к такому же выводу, но ты дал лучшую формулировку. «Красная книга Галактики»!.. Перечень цивилизаций, нуждающихся в срочной охране генофонда, или, иными словами, состоящих на учете в какой-то высшей инстанции Галактики как неблагополучные формы жизни…

Они не успели сориентироваться в пространстве, что желал сделать Богданов. Внезапная темнота упала на когг, хлынула в тела людей и оборвала сознание. Невидимый хозяин «Красной книги» возвращал их назад, к людям. Он показал все, что хотел.

Филипп снова очнулся первым.