Остаюсь с тобой. Лайза

Она отключилась. Это уже напоминало мальчишечью игру с рациями. Я убрал телефон в задний карман и, крикнув прорабу, что за мной приехали, двинулся по указанному мне маршруту. Не успел я завернуть за угол, скрывший вход на строительную площадку, как в конце тротуара увидел Лайзу, которая стояла в расслабленной позе, скрестив ноги и уткнувшись в глухой забор согнутой в локте рукой, подпиравшей голову. Но выглядела она совсем не небрежно, а изящной и так беззастенчиво улыбалась, точно позировала для толпы светских фотографов. И даже не это внезапное видение заставило меня замереть на месте, а то, как Лайза была одета. От деловых манжет и натянутых строчек не осталось и намёка; стройную фигуру не менее изысканно, чем его предшественники, но не так плотно облегал спортивный костюм молочного цвета с искрящимися на солнце серебристыми лампасами и такими же полосками вдоль рукавов. Спущенный капюшон выглядывал из-за шеи, а волосы были собраны под бейсболку, усыпанную сверкающими камешками и бусинами. Вместо строгих туфель на ногах её красовались белые с чёрными полосками кроссовки неправдоподобно маленького размера.

Было заметно, что другой реакции Лайза от меня не ожидала — для чего же ещё она заняла такую выжидательную позу в столь выгодной своей неприметностью позиции?

— Ты идёшь? — поторопила меня Лайза.

Я, как после мощного толчка, оторвался от земли и устремился ей навстречу. Вообще-то двигался только я, она же стояла на месте и наблюдала за моим приближением.

— Доброе утро! — повторила Лайза.

— Доброе утро, — откликнулся я.

— Не выспался? — улыбка не сходила с её губ.

— Почему? Нет, вовсе…

— Знаешь, вид у тебя… — Меня окинул изучающий взгляд: — Не собранный.

— Напротив, я готов. Просто я ожидал, что вы подъедете туда, на парковку.

Лайза развернулась и стала переходить дорогу, я последовал за ней, и уже совсем скоро мы оказались среди рядов стоящих автомобилей у задней части небольшого торгового центра.

— Я и подъехала на парковку. Только на эту.

Лайза не сбавляла шаг. Мы курсировали между машинами и прохожими, пока не подошли к низкому автомобилю чёрного цвета (вплоть до салона и чехлов), блестящему не меньше, чем безукоризненно начищенные лодочки. Мне стало казаться, что Лайза специально подбирает себе чёрные вещи и аксессуары какого-то определённого глубокого оттенка. Я даже представил, что если она сядет в салон в чёрном костюме, то сделается в нём предельно незаметной.

— М… Мэ… Мэтью, — Лайза уставилась на меня вымученным и в то же время извиняющимся взглядом.

Я сообразил — ей тяжело произнести моё имя, на что улыбнулся и добродушно махнул рукой, давая понять, что не возражаю, если она будет называть меня так, как ей удобно, как получается.

Лайза заметно оживилась:

— Ну что, Мэтью? Надо запастись провиантом на весь день, как думаешь?

Лёгким движением руки Лайза сняла с головы бейсболку, однако волосы её не расплескались, как я ожидал, по плечам, потому что были собраны в хвост. От мелькнувшей россыпи страз и бисера по её автомобилю пробежали радужные дорожки. Я завис взглядом на её обнажившихся волосах, но вовремя заметил, что она проследила за ним, и затараторил:

— Да, можно. Давайте купим пончиков и попить. Или можно будет заехать в какое-нибудь кафе, выпить кофе и по-быстрому что-нибудь перекусить.

— Что-нибудь мучное и калорийное? — неодобрительно прищурив глаза, она закивала головой.

— Ну… все так делают.

— Меня с детства приучали следить за своим питанием и тем, как оно влияет на моё здоровье.

«И фигуру?» — чуть не сболтнул я, но сразу осёкся. В этом у неё определённо не было нужды. Не думаю, чтобы Лайза изнуряла себя бесконечными диетами и беготнёй по тренажёрным залам. Я больше склонялся к тому, что она родилась с «природной гармоничностью».

— Тогда ничего не могу посоветовать. В моём детстве был другой подход к этим вопросам.

— Значит снова выбирать мне? — она поджала губы. — Чревато последствиями: не все мои решения оказываются безупречными. — Лайза улыбнулась уголком рта.

Потом мы встретились взглядами и рассмеялись. Это означало, что тема с не выдержавшей испытаний плиткой и нашим спором исчерпана окончательно. Мне стало значительно легче держаться рядом с Лайзой, и предстоящий день не казался теперь угрожающим. Лайза взяла из машины маленькую сумочку, и мы направились в обход торгового центра.

— Миссис…

— Лайза, — беззлобно оборвали меня. — Можешь обращаться ко мне просто по имени. — Она повернула голову в мою сторону и добавила чуть тише и быстрее: — Когда никто не слышит, разумеется.

Я нерешительно кивнул головой и от смущения даже забыл, что хотел сказать.

— А знаешь, моё настоящее имя, по документам, — она сделала паузу и как будто впервые произнесла, — Елизуэтта.

При этом её губы так живо меняли свои выразительные очертания, что я оторопел. Но в первую очередь от того, что услышал.

— Елизавета? — переспросил я на русском.

— Да, вот! — утвердительно кивнула она головой. — Моя мама тоже лучше произносит.

Она одарила моё потрясённое состояние бесхитростной улыбкой: