Остальное от лукавого

– Ты понимаешь, к чему я? – спросил он, с наслаждением затянувшись. – К тому, что наверху есть очень важные и очень заинтересованные люди, которые могут и открытый террор организовать, а могут и массовые беспорядки спровоцировать с помощью блогеров и журналистов. А для большинства наших добропорядочных граждан все эти очередные революции под предлогом борьбы за свободу и демократию – прямая дорога к разорению и нищете. Поэтому мы и работаем.

Он сделал несколько быстрых затяжек, будто боялся, что кто‑то увидит, как он курит и бросил сигарету в урну.

– Мы, Дима, как военные хирурги. Ни времени, ни возможности церемониться у нас нет. Приходится резать по живому. Мы жизни миллионов людей охраняем. Нет у нас других методов. Их вообще не существует. С безопасностью страны, как с красивой девушкой: если ты ей внимание не уделяешь, то ей уделяет внимание кто‑то другой. Только девушку можно поменять, а Родину не поменяешь.

Он помолчал, а потом неожиданно спросил:

– Слышал, у тебя жена вчера в аварию попала?

– Да. Но сама не пострадала, – ответил Дима. – Пьяная была.

– Не к рукам баба – так хуже рваного лаптя, – сочувственно произнес Анатолий Петрович. – Проще выбросить. Мне с первой женой тоже не повезло. Вроде и не гуляла, и дом всегда убран, а такая с ней тоска: выть хотелось… Может, лучше бы гуляла. У тебя вроде как раз все наоборот… Есть женщины, которым всегда кажется, что в чужих руках член толще, – рассмеялся начальник.

Хотя Дима и понимал, что шеф прав, он все равно обиделся. Поэтому решил вернуться к предыдущему разговору.

– Почему же мы сразу тех важных людей, которые наверху, не ликвидируем, а ловим лишь всяких мелких пешек? – спросил он.

– Ты вот в своей личной жизни порядок навести не можешь, а пытаешься одним махом в стране порядок навести, – решив разрядить обстановку шуткой, ответил Анатолий Петрович. – Русскому человеку всегда проще решать проблемы мирового уровня, чем забор на своем огороде поправить… Пойдем покушаем, а то скоро обед кончается. Но, помни, с женщинами надо, как и с нашими делами, не затягивать с лечением и не сентиментальничать. Иначе вместо нормальной жизни будет революционная гангрена.

Сразу после обеда Дмитрий позвонил пострадавшему в аварии парню. Его ответ был очень неожиданным:

– Да все нормально. Не переживай. Приезжал тот бородатый пассажир. Компенсировал мне ремонт и моральный ущерб. Сказал, что в ГАИ тоже обо всем договорился и протокол там забрал. Получается, что аварии как бы и не было.

Дима еще не пришел в себя от этой информации, как позвонила Маша и сообщила, что уже собрала его вещи. Потом с усмешкой добавила:

– Будешь забирать, позвони заранее, а то мало ли чего.

– Но мы же с тобой утром… – хотел что‑то сказать Дмитрий, но в ответ услышал короткие гудки.

 Глава 13

Алексей очнулся на полу в большой сырой комнате прикованный  наручниками к облезлой трубе. Без всякого сомнения, в этом месте давно никто не жил и только запах прокисшей еды и табака навсегда впитался в выцветшие зеленые обои на стенах. Из мебели в комнате остался только круглый затертый коричневый стол и три старых венских стула.

Болел затылок, по которому его ударили в автомобиле, когда он пробовал сопротивляться. После этого он уже ничего не помнил, так как, скорее всего, потерял сознание. Алексей немного привстал, чтобы взглянуть в окно, но кроме пожелтевших берез ничего видно не было.

В этот момент кто‑то сильно постучал во входную дверь. Из соседней комнаты выскочил молодой парень в черной майке и, поковырявшись с замками, впустил очень крупного высокого мужчину. Тот по‑хозяйски прошел в комнату, где находился Алексей, и внимательно осмотрел молодого человека. Потом осторожно, боясь испачкаться, сел за стол и достал из бумажного пакета, который принес с собой, большой стакан из Макдоналдса и два бигмака.

– Чайку сделай, – голосом, не привыкшим к возражению,  распорядился он, обращаясь к парню, который стоял рядом, будто в ожидании указаний. – Только чашку как следует помой, – добавил мужчина, взяв двумя руками принесенный бутерброд и примеряясь, с какой стороны его лучше откусить.

На нем был темно‑синий костюм. Между расстегнутых верхних пуговиц белой рубашки сверкала толстая золотая цепь. Алексей сразу узнал его и понял, что его положение очень скверное. Это был начальник городской полиции – Семен Васильевич Онопко. Судя по тому, что пришел он лично, не прячась, шансов выжить у Алексея было очень мало.

– Ты бы лучше, парень, не молчал и Христа из себя не изображал. Никаких благодарных зрителей здесь нет и не будет. Когда все закончится, тебя просто закопают где‑нибудь в лесополосе или на свалке. Будешь числиться, как пропавший без вести. А слух пустим, что испугался и сбежал из страны, потому что дело на тебя завели нехорошее: о совращении малолеток. Уяснил?

Семен Васильевич Онопко говорил, не переставая жевать и одновременно смотреть на Алексея маленькими черными кабаньими глазками.