Останься со мной

Ынтхак подошла к месту, обозначенному табличкой «Руководитель группы Пак Сокхун». Мужчина работал один в пустом офисе. Одетый в строгий костюм, он трудился над отчетами и немало удивился, увидев девушку, которая внезапно будто выросла из-под земли.

– Чем я могу вам помочь?

– Здравствуйте. Я хочу рассказать вам кое-что о вашей умершей жене.

Лицо его напряглось, когда он услышал слово «жена».

– О Ли Чонхва. У вас найдется минутка?

В офисе Сокхун разговаривать не захотел и повел Ынтхак на крышу, где обычно курили сотрудники компании. Крыша высотного здания. Высота. Ынтхак стоило отказаться от этой затеи.

– Вы были знакомы с моей женой?

– Перейду сразу к делу. Она хотела вам кое-что передать.

Призрак зашептал на ухо Ынтхак, а та произносила его слова вслух.

– Как поживаешь? Выглядишь счастливым вместе с Хиджин.

– Как поживаешь? Выглядишь счастливым вместе с Хиджин, – повторила Ынтхак.

Лицо мужчины вдруг побледнело. Однако дело было не в призраке, ведь мужчина не мог его видеть.

– Кто это сказал?

– Ваша жена.

– Откуда вы знаете Хиджин?

– Ты провожал ее до дома в нашу годовщину и подарил красивую сумку, которую купил на деньги с моей страховки.

Чем больше Ынтхак вдумывалась в слова призрака, тем сильнее в ней вскипал гнев.

– Серьезно? Теперь и я разозлилась, – сказала Ынтхак, но не мужчине, а призраку.

Странная девушка заговорила сама с собой, но напугало мужчину отнюдь не это, а слова, которые она произнесла. Подул холодный ветер. Руки Сокхуна задрожали.

– В тот день ты отвел ее на крышу и столкнул…

Ынтхак резко замолчала. Все было гораздо серьезнее, чем она думала. Он не любил свою жену, но был с ней из-за денег. Ынтхак снова повернулась к призраку и нервно спросила, почему та не сказала ей все сразу.

Сокхун терял самообладание, натянутая улыбка сползла с его лица.

– Что ты творишь? Это перебор.

Призрак продолжил говорить, но только Ынтхак могла его слышать.

– Я записала, как вы с Хиджин все спланировали, и спрятала запись в обувном шкафу.

– Погоди. Ты спрятала запись их сговора в шкафу, но так нельзя. Надо было заявить в полицию, – произнесла Ынтхак и тут же поняла, что натворила.

– Как ты узнала? С кем ты сейчас разговариваешь?

Другой призрак, наблюдавший за происходившим, почувствовал напряжение и злость, исходившие от мужчины. Сокхун сейчас был похож больше на демона, чем на обычного человека.

– Нельзя вести себя так опрометчиво с предполагаемым убийцей, – сказала Ынтхак, слегка дрожа.

– Я и так уже мертва.

– Как ты можешь быть такой эгоисткой? А обо мне ты подумала?

– Ты сумасшедшая? С кем ты все время разговариваешь? – вмешался Сокхун.

– С женой твоей, которую ты убил.

– А, так тебе тоже умереть захотелось?

Сокхун прищурился и начал угрожающе приближаться к Ынтхак, как будто собирался убить ее прямо сейчас. Его глаза стали страшными. Ынтхак попятилась.

– Юные девушки вроде тебя слишком легкомысленны, – Сокхун все наступал. – Забираются на крыши зданий, не боясь свалиться, согласна?

В карточке Мрачного Жнеца значилась другая дата смерти Ынтхак, но она внезапно изменилась. Это произойдет сегодня. Отступая к парапету, Ынтхак дрожащими руками вытащила зажигалку.

Сокхун уже вытянул руки, чтобы толкнуть Ынтхак, но та успела прокрутить колесико и дунуть на огонек. В тот же миг голубое пламя вспыхнуло за спиной Сокхуна и он упал, крича от боли. На его спине видна была рана, хоть и неглубокая, – ее оставил меч, искрившийся голубым.

Гоблин убрал меч, подошел к Сокхуну и с горящими от гнева глазами схватил его за шею. На мгновение он перевел взгляд на Ынтхак, которая стояла почти у самого края. Рядом с ней маячили два призрака.

– Прости меня… – тихо прошептала Ынтхак. Она и правда сожалела, ведь Гоблин беспокоился за нее больше, чем кто-либо.

Гоблин предложил Сокхуну выбор: человеческое правосудие или же его собственное. Мужчина не задумываясь выбрал первое и помчался в полицейский участок. Пусть его накажет закон, но только не Гоблин.

Девушка-призрак поспешила извиниться перед Ынтхак. Ее муж обошелся с ней подло, и ей было так больно, что она должна была высказать ему все, что не смогла при жизни. Ынтхак понимала ее чувства и ни словом не упрекнула, хотя сама оказалась на грани смерти. Девушка-призрак рассыпалась в благодарностях, махнула рукой и исчезла.

Гоблин еще долго не мог успокоиться.

– Ты все еще злишься? Точно, все еще злишься, – сказала Ынтхак, когда они вернулись домой.

Внезапно он обернулся, подошел к Ынтхак и крепко обнял. Его лицо стало мягче, а голос ровнее:

– Я не злюсь, но я очень волновался.

Согретая его теплыми объятиями, Ынтхак закрыла глаза.

– Тогда почему мне кажется, что меня ругают? Сердце сжимается.

– Не так сильно, как у меня. Ты даже представить не можешь, что я испытал за последний час.

– Боже, мы такие жалкие.

– Вовсе нет.

– Значит, невезучие?

– Нет же.

– Тогда как думаешь, мы закончили ворчать?

– Снова нет.

– Когда я пойду в университет, буду ходить на свидания вслепую и носить только короткие юбки.

– Ни за что!