Останься только навсегда

— Я дарю тебе поцелуй, Шайди, — прикасаюсь пальцами к своим губам и прикладываю их обратно к её руке. — Ты слышишь меня? Я дарю тебе, и ты вернёшь мне его. Вернёшь. Я вытащу тебя из этого ада. Я клянусь, даже если всю жизнь посвящу этому. Я…

— Ваше время вышло!

— У нас пять минут, — напоминаю я, испуганно поднимаю голову на охранника.

— Они уже прошли…

— Рейден! Рейден! — раздаётся крик Шай, и я прижимаю телефон к уху. Её поднимают, но она держит трубку.

— Я люблю тебя. Я люблю тебя… я боялась сказать это. Но теперь ничего не боюсь. И любить тебя тоже не боюсь. Я буду любить дальше. Это поможет мне там. Только ты живи… живи…

— Шай! Шайди! — подскакиваю с места, наблюдая за тем, как её утаскивают, а по её щеке стекает слеза.

— Я не сдамся. Я не дам им жить спокойно. Твоя месть стала моей, бабочка. Я сдеру с них кожу и сошью для нас коврик. Мы растопчем их, — мой шёпот едва слышим, но сердце снова бьётся. Оно снова жаждет действовать.

Глава 54 Рейден

Месяц спустя

— Ну не мог же он просто сквозь землю провалиться. Это невероятно. Я был по всем адресам, которые ты мне дал, Скрудж. Я прочесал весь Вашингтон, но его нет. Единственное, что осталось не тронутым, это их дом. Я следил за ним, но ничего. Они, по данным Мертона, переехали из него в другой. Там высокие стены, за которые не пробраться. Я должен найти этого ублюдка. Должен. У меня есть свидетельство о браке Шай и его. Это докажет, что Шай не могла находиться в клинике в это время, потому что была в другом месте. Помимо этого, у нас есть описание практически каждого дня из тех трёх лет. Почему вы ничего не можете сделать? Почему мы даже апелляцию подать не в силах, а она сгорает там?! — ударяю кулаками по столу и зло отталкиваюсь от него.

— Рейден, мы работаем. Этих улик, которые ты нашёл в сейфе, недостаточно. Это только слова Шайди, но не факты. Мы будем дальше копать. Нам нужно найти подтверждение того, что родители её продали. Хоть что-то. Хоть какие-то документы или же факты насилия, результаты анализов. Мертон готов выступить в суде и дать правдивые показания о том дне, когда нашёл её, как и Элеонор. Но это им обоим грозит условными сроками, если не тюремными. Нам нужно просчитать всё. Буквально всё просчитать, чтобы подать апелляцию и снова поднять дело. Мы…

— Да пошли вы на хрен, — рычу и хлопаю дверью, вылетая из офиса Мертона.

За последний месяц я практически поселился в Вашингтоне. Я проверяю всё настолько досконально, что у меня уже рябит в глазах от постоянных печатей «Недействительно» и «аннулировано». Меня бесит, что даже с той информацией, которую я всё же вытащил из сейфа в своей квартире, дело не сдвинулось. Я перебирал в памяти все значимые даты, и только одна подошла. День, когда мы встретились. Нет, не праздник корпорации, а тот момент, когда Шайди подрезала меня на машине, и наши миры столкнулись. А теперь она там… за решёткой, и я вкладываю все свои силы, чтобы как-то вытащить её из тюрьмы и всё же явить миру факт насилия и рабства. Мне плевать, что скажут о нас с ней. Меня не волнует осуждение. Но все должны знать об этом. Все.

Я ищу и ищу подтверждения тому, что было с Шайди. Все ищут на самом деле. Мертон тратит баснословные суммы, чтобы найти улики пятилетней давности, но это попросту невозможно. Всё это давно уже уничтожено.

Все пытаются помочь мне справиться с тем, что происходит. Тина приходит и помогает перебирать документы медицинских учреждений, чтобы найти хоть какое-то подтверждение тому, что Шайди находилась там из-за выкидыша. Аарон по своим каналам старается найти людей, которых когда-то знала Шайди, и убедить их свидетельствовать о том, что она никогда не принимала наркотики и была очень тихой и даже дикой. Все… все готовы помочь, только вот ничего не удаётся найти. Ничего. И это меня убивает.

Нам снова отказывают в апелляции, потому что недостаточно улик. Второй месяц Шайди находится в тюрьме, и к ней никого, кроме адвоката, не впускают. А она не видит смысла сотрудничать с ним. И это я принимаю. Я не знаю, как она там справляется. Ей даже одиночную камеру не могут предоставить, так как они все заняты.

Потираю переносицу и снова читаю слова Шайди о том, как она бежала от них. Я читаю их опять и опять, по сотому разу, чтобы найти хоть какую-то зацепку.