Остаточная деформация [СИ]

— Нет! — У Пети получился сдавленный, свистящий хрип. — Нельзя! К Трещине, только туда. Это война, Дани, и нам не победить в лоб…

Дани думал ровно секунду, коротко кивнул, и они побежали к Зданию, обходя Гавриила по широкой дуге. Они бежали наперегонки со смертью и временем, и обоим было не привыкать.

Глава 18. Божий страх

Тенью души — скрип колёсного обода;

снится дорога-паршивка.

Ошибка считать себя богом без повода.

С поводом — тоже ошибка.

Паола

Берт так и не понял, как смог проглотить сваренную Джеком похлёбку. Заливал в глотку ложку за ложкой, как давным-давно, в прошлой жизни, когда приучал себя есть. Не понимая вкуса, борясь с отвращением, просто зная, что иначе не выжить.

— Вот и молодец, — проворковала Айрин, отбирая у него миску, — вот умничка.

Кажется, он её напугал.

Остальные, пробежавшие долгий путь по едва заметным следам искателей Грааля, — приятели-физики, Майкл, Джек и Соня — просто удивились, не ожидали такой прыти от Берти-размазни. Возможно, зауважали.

Берт судорожно сглотнул, подавляя стремление похлёбки вновь увидеть белый свет.

— Мы бы ваньше собфались, — не слишком внятно говорил ясноглазый Гриша, с аппетитом подбирая остатки своей порции крупяника хлебной коркой, — но пвифлось пововиться в пофёлке. — Он не без сожаления облизал ложку. — Я ж говорил, что и сигналке кранты, и забору. Сарай спалили… ну и так, по мелочи. Сигналку восстановили, забор кое-как, а потом Джек засёк, что шайка околачивается неподалёку, и нас Сэм погнал вас догонять. Или встречать.

Стас качнул тяжёлой башкой. Свою похлёбку он всосал секунд за пять.

— Ну, с конячкой ещё быстрее почините, — сказала Айрин, изо всех сил старавшаяся излучать бодрость и оптимизм. Получалось не очень. История о нападении йорнов на посёлок была бы угнетающей и без оглядки на всё остальное, а без оглядки тоже не получалось. — А Лизка новой зверушке как обрадуется!

Улыбка истаяла на Гришином фарфоровом лице.

— Убили Бетси, — буркнул Стас. — Йорн хребет сломал.

Айрин уронила миску. Наверное, сильно напрягла больную руку, когда палила из самострела, теперь вот плоховато работает.

— Земля ей пухом, — непонятно для Берта сказала она.

Земля — отнюдь не пуховая, даже не та влажная и мягкая, которую три дня назад копал Берт — приняла сегодня семь человеческих тел. Троих зарубил он сам, одного застрелила Айрин, остальных прикончила спасательная экспедиция. Ещё двое, крепко помятые, убежали в лес. Берт был им за это почти благодарен.

У одного из мертвецов, в котором Соня опознала Ллойда, на шее висело ожерелье из засушенных человеческих ушей, одно — с металлической серьгой в форме слезинки. Они были сволочами, отбросами, гнилью во всех ветвях, они не могли бы жить в общине, не разрушив её изнутри. Они бы убили их с Айрин — ради оружия, коня, лекарств из аптечки, целой одежды, ради того, что просто представилась такая возможность. Из последних соображений отказники бы мучили и насиловали их — ещё живых или уже мёртвых, этим не очень важно, сказал Джек, ещё тогда, провожая в дорогу. Он коротко, сухо и ёмко описал труп женщины из посёлка, которая забрела слишком далеко в лес. «Кроме этого, не хватало нескольких кусков мяса. Самых сочных, если так можно сказать. Уже октябрь был, в холода эти твари вечно голодные».

Они были людьми, вынужденными выживать, как звери, и в разгар лета дрожать от ужаса перед приближающейся зимой.

«Опаснее всего, — поучал инструктор Дани, — считать сапиенсами всех эректусов подряд. Поэтому при любом подозрительном действии стреляй на поражение. Может, ошибёшься, конечно, но точно выживешь».

— Они уже не были людьми. — Как всегда, Айрин подслушала его мысли.

Берт без удивления кивнул. Он знал статистику Паолы — среди разведчиков с Гелио был небольшой, но постоянный процент преступников, которым больше некуда бежать. А йорны едва ли разборчивее.

Если бы от этого становилось легче…

Айрин пощупала сохнущую над костром рубашку Берта. Конечно, отстирать столько крови в крошечном родничке, да в полторы руки нереально, но она сделала что могла. Перевязать плечо получилось гораздо лучше.

— Ещё часик — и можно ехать, — сообщила. — Берти, мы ведь поможем ребятам отстроиться? Или тебе срочно-срочно надо обратно?

Прятать самострел после того, как Айрин прожгла дыру в здоровенном, татуированном с ног до головы детине, не имело смысла. На удивление, их никто не осудил за сокрытие такой мощной штуки, хотя с ней община теоретически могла бы отбиться от йорнов с меньшими потерями. В конце концов, право частной собственности свято, а путешествовать новенькие собирались не по газону перед домом — поди знай, кому нужнее. Берт пообещал оставить оружие в посёлке и научить им пользоваться, если им с Айрин удастся покинуть Паолу.