Остаток ночи в её бокале

В кармане пискнул мобильник, пришла СМСка. От Дениса – увидела она. И с каким-то новым чувством удовлетворения прочла мелкие строчки: «Весна идет вперед, ура! И вот сегодня день безобразно хорошего настроения! Бывает такое: ты не можешь спокойно идти – только подпрыгивать, ты не можешь спокойно отвечать на вопросы – только в шутку, на языке пляшут сотни смешинок, и вместо слов получается только не вполне приличный хохот, ты танцуешь под музыку, звучащую для тебя одного, кружишься на месте сияющим водоворотом, даришь конфеты незнакомым людям – и солнце выглядывает из-за тонких весенних облаков, чтобы ласково погладить тебя по буйной свихнувшейся голове… Это и есть просто безобразно, кричаще хорошее настроение. И я искренне желаю тебе, чтобы таким образом у тебя проходил не один день, а вся жизнь! И перестань быть змеюкой (((((( Вот!»

Она почувствовала лёгкое головокружение. Вино начало действовать, или весна, наверно что-то в воздухе было такое, весёлое, свежее, игристое, словно шампанское…

Денис припарковался возле парка. Ему хотелось посидеть в любимой беседке у пруда. Он вышел из машины, и не спеша направился к витой арке. У входа в парк качали ветками большие липы. Денис задумчиво брёл по дорожке. Мысли словно облака, гонимые ветром и подсвеченные солнцем, были лёгкие и разноцветные. Вспомнился отец. Его похороны. Его лицо, давно, давно, когда Дениска был ребёнком. Папа был неразговорчивый, спокойный, и очень редко кричал. Ну, бывало, конечно. Но чтобы вывести его из себя, надо было постараться. Папа был одним из родоначальников отечественного бизнеса. Однажды, когда Дениска был маленький, он захотел мороженого и стал истерить. Он орал, катался по полу и бил ногами. Папа сказал – какое тебе мороженое, ты шмыгаешь носом, и к тому же плохо себя ведёшь. Тогда мальчик выгреб мелочь из отцовского кармана и купил себе эскимо. Папа узнал, наорал на Дениса, и так сильно ударил его, что тот отлетел к стене и от страха описался. Это – самое сильное впечатление его детства, даже сильнее того дня, когда он впервые увидел огромного паука в большой красивой паутине. Он недоумевал – мелкие деньги, ерунда, за что? Неужели отец такой жмот? В тот день он невзлюбил отца.

Денис дошёл до скамейки возле пруда, сел и закурил. Вспомнилось, как они всей компашкой ездили по ночным барам, курили кальяны, снимали девиц, пили, снова пили, и Денис блевал, обняв унитаз. Пьяные они гнали по шоссе, обгоняя друг друга, серебристый «седан» Дениса летел словно сокол на соколиной охоте. Хорошо, гайцов не было. Потом его занесло, выскочил на тротуар и врезался в группу подростков. Но сразу вырулил и умчался, в гараже смыл с бампера кровь… Ну и что, пусть не шляются по ночам, дети ночью должны спать. Сам он, когда тинэйджером был, спал ночами, родители строго следили, прислуга, рано утром его везли в школу с английским и французским уклоном, потом – на музыку, на занятие танцами, на кун-фу. Все дни были расписаны по часам. Норма. Потом была стрельба, танки, черный октябрь, да, девяносто третий год, больше двух тысяч погибших. Денису было интересно, но он мало что понимал. Мелкий был ещё. Подросток, переходный возраст. Ему нравились танки, выстрелы, трупы. Его перестали возить в школу и везде. Это было классно! Все сидели возле телевизоров. Прилипли к экранам. Только папа куда-то уходил. А потом его убили. Как это случилось, Денис так и не узнал. Да и не спрашивал. Мама потом вышла замуж. Но это уже позже. Потом мать с отчимом уехали в Израиль. У отчима там была родня. Денис остался один. Он был сам по себе, не очень-то и переживал. У него были деньги, нефтяные акции, и полная свобода действий.

Лёгкий весенний ветерок взъерошил его волосы. Он подумал про Веру, про эту маленькую тоненькую словно нимфетка женщину с шоколадными волосами и колючим янтарным взглядом. И его душу обдало нежной душистой пеной. Он сплюнул сигарету, достал мобильник, и задумался над текстом для СМСки.