Остаться сильным

— Это да. Ванька Клюев, гад такой. По синьке зашел, да и лампадку опрокинул. Сам едва жив остался. А часовня вот, того, да. Парни-то тушить помогали, которые с девушкой приходили. Хотели всё внутрь зайти, книги, наверное, спасти, но не смогли. Потолок уже рушиться стал.

Подоров посидел ещё минут десять, болтая обо всяком, потом попрощался и пошёл к своей машине, которую оставил неподалёку от пепелища. Сев за руль, он достал фото, с которого на него смотрела белокурая красавица. Он взял фото для того, чтобы показать очевидцам, но тут и так было всё понятно, и без демонстрации. Посмотрев красавице в глаза, Подров потер лоб и произнёс.

— Ты над нами словно издеваешься, Мария Витальевна. Кто из тех двоих молодых людей стал твоим мужем и отцом твоего ребенка, а? Иван Разумовский или Виталий Орлов? Оба были с тобой в часовне, оба за тобой ухаживали, оба погибли в одной аварии. Ах, да, оба владели даром воды. Да и стал ли кто-то из них твоим мужем? Может, вы вообще просто пришли, чтобы обстановку разведать, а сам обряд провести не успели. Не потому ли наследник престола чуть ли не жизнью рисковал, пытаясь потушить часовню. Знаешь, меня тоже, как и императора, всё чаще посещает мысль дурная, прибить тебя и труп допросить. — Подоров завел мотор. — Надо документы епархии посмотреть, а вдруг священник жив и после пожара переведен на службу в другое место? И это будет, похоже, последней ниточкой. Ладно, работай, Матвей, всегда может что-то ещё всплыть, так что работай, нечего расслабляться.

* * *

Егор выскочил из дома, когда Люсинда уже садилась в машину.

— Постой, да подожди, — он схватил её за руку, останавливая.

— Ну что тебе ещё от меня нужно? — Люсинда устало посмотрела не него.

— Я не попрощался, — он смотрел на неё и сам не понимал, за каким хреном удерживает девчонку.

— Прощай, — сказала она, и мягко высвободила руку из его захвата. — Не пытайся ничего придумывать, не надо. Просто дай мне сегодня от тебя отдохнуть.

— Только сегодня? — спросил Егор и улыбнулся. Люсинда же закатила глаза, и села в машину, ничего не ответив.

Когда машина отъехала от дома, она обратилась к водителю, который ради неё не закрывал перегородку, а вдруг что-нибудь сопрёт подозрительная девица ненароком? Вот подвозишь таких, а потом дорогие рюмки из бара пропадают.

— Слушай, ну хоть ты мне скажи, как его зовут?

— А ты что, не знаешь? — Водитель так удивился, что едва успел затормозить перед воротами. По машине побежал луч, который позволял охране опознать их. Только после этого ворота медленно открылись.

— Нет, представь себе. — Буркнула Люсинда. — Почему-то, в течение суток абсолютно все игнорировали клановое имя.

— Ну, если ты того парня, который за тобой выскочил, имеешь в виду, то это Егор. Егор Александрович Ушаков. И, насколько я знаю, он командир силовиков Ушаковых. Фактически, генерал их армии.

Люсинда закрыла глаза и облизала ставшие внезапно сухими губы.

— Ушаковы. Да охренеть ты, Люська, влипла. Надеюсь, меня не обвинят в покушении на костюм всесильного Андрея Ушакова, это же он, получается, за столом сидел, — и она схватилась за голову. — А Егор хорош, нечего сказать. Так, нужно срочно искать другую квартиру, потому что с Ушаковым мне точно не по пути.

* * *

Юристы располагались всё в том же здании, где у Кернов был снят целый этаж. На этот раз секретарша меня узнала и принялась носиться вокруг, щебеча что-то восторженное и неразборчивое. Мне пришлось её одернуть, и приказать позвать старшего юриста. Пока она бегала, я сел за секретарский стол и принялся бездумно перебирать лежащие на нём бумаги.

— Константин Витальевич, а что вы здесь делаете? — старшим юристом оказался Николай Волков. Тот самый, который мне бумаги для Вольфа готовил. Я посмотрел на него снизу-вверх исподлобья.

— Да вот, работу хочу найти. А-то всё дела клана, да дела клана, надоело. Как думаешь, роль секретаря мне пойдёт? — спросил я его. Волков опешил, попытался что-то сказать, но закрыл рот и промолчал. — Что, думаешь, совсем не пойдёт? Жаль. Но, что поделать, — я встал, сразу став немного выше ростом своего юриста, — придётся заниматься делами клана.

— Что я должен сделать, Константин Витальевич? — наконец, сообразил задать правильный вопрос Волков.

— Я тут оскорбил Совет кланов, ну, это они так говорят, хотя, естественно, я никого не оскорблял. Но они, тем не менее, выставили мне счёт в виде одного очень редкого артефакта. — Пока я говорил, то рассматривал ногти. А когда поднял взгляд на юриста, то увидел только остекленевший взгляд и приоткрытый рот. Протянув руку, пощелкал перед лицом, возвращая этого труса на нашу грешную землю. — Подай апелляцию. Не факт, что ты со своей командой выиграешь, тем более, что меня не будет какое-то время в городе. Да, даже, если бы и был, сомневаюсь, что у этих пираний можно что-то вырвать из пастей. Но отнять у глав кланов драгоценное время, вот эта мысль согреет меня в особые холода.

— Зачем вам это нужно, Константин Витальевич? — тихо проговорил Волков.