Остаться сильным

— На фоне статьи Михалыча все остальные выглядели бледно. Поэтому мы набили номер уже давно готовыми статьями, которые не могли пустить в ход по весьма объективным причинам. А освещению Новогоднего бала будет посвящен целый разворот в следующем выпуске, — вместо Эльзы слово взял Котов. Он даже поднялся со своего места: невысокий и довольно круглый. Поправил круглые же очки, главный редактор продолжил. — Собственно, за этим мы и собрались здесь, чтобы понять, куда двигаться дальше. Будет ли в газете сделан акцент на политические новости, на какую-нибудь бытовуху, или на светские сплетни.

— А совмещать их нельзя? — я, если честно, не ожидал, что совещание начнётся прямо с порога. Хорошо ещё, что сесть за стол дали. — В равных пропорциях?

— Не желательно, — покачал головой Котов. — Пойдёт распыление аудитории. В итоге мы начнём её терять. Процент чего-то должен сильно превалировать над другими. Например, политические и криминальные новости — семьдесят процентов номера, и оставшиеся тридцать разделено на очень небольшие порции для всех остальных.

— Я не слишком хорошо представляю, на что газета вообще способна. Хотя, подозреваю, что лично вам ближе именно озвученный только что план развития газеты, не так ли, Василий Яковлевич? — спросил я у него.

— Вы должны понять, Константин Витальевич, что у нас очень сильная команда именно в политических новостях, возьмите того же Михалыча. Ребята, занимающиеся криминальной хроникой тоже хороши. Проблем с наполнением номера не будет, если мы сделаем ставку на них. — Котов снял очки и принялся их протирать огромным носовым платком в крупную клетку. Странно, но в тот раз, когда я попал на вечеринку, этих очков не видел. Хотя, возможно, он их не постоянно носит.

— И что мешает вам сделать это? — Я не слишком понимал, в чём, собственно, заключается проблема.

— Мешает нам это сделать, наличие очень сильного отдела светской хроники. — Котов надел очки. — В своё время, госпожа Водникова много времени уделяла газете, но её интересовали исключительно светские сплетни. И чем больше, тем лучше. В итоге у нас появилась чрезвычайно сильная и талантливая команда, но, случилось то, о чём я упоминал, мы потеряли читателей. — Он вздохнул. — Я вас плохо знаю, Константин Витальевич, но, подозреваю, что вам также больше интересны неожиданные, полные накала и страстей статьи, освещающие обстановку в империи. А в перспективе, если мы сможем добиться международной аккредитации, и во всём мире. Но тогда возникает вопрос, что делать со светской хроникой? Вряд ли наши девочки захотят всегда быть на вторых ролях.

Я посмотрел на сосредоточенных девочек, которые кивнули в знак согласия. Да, они не захотят быть на вторых ролях, это точно. Но, я за этим и пришёл, чтобы загрузить их работой.

— Василий Яковлевич, лично я не вижу вообще никаких проблем. Если светская хроника мешает развитию газеты, и у вас хватит сил превратить её без очаровательных акул пера в полноценный альманах, я предлагаю полностью убрать из него светскую хронику, — как только я это сказал, в зале наступила просто смертельная тишина. На самом спокойном кладбище такой нет.

Эльза так сжала в руке карандаш, что он с громким треском сломался. Это был тот самый звук, который сработал, как сигнал, открывший плотину. Все вскочили со своих мест и принялись орать друг на друга, причём одновременно. Самое удивительное, что сами орущие прекрасно слышали к кому обращаются, выделяя голоса из всеобщей какофонии. Главный редактор сел и придвинул стул ко мне вплотную.

— Очень радикальный шаг, Константин Витальевич, я бы не стал такое предлагать. К тому же их статьи действительно очень искрометные и заслуживают того, чтобы их увидел свет. Да и жаль увольнять таких опытных и талантливых журналисток. — Он говорил, сильно наклонившись ко мне, чтобы его голос звучал для меня на переднем фоне. Внезапно он повернулся к спорящим журналистам и нахмурился. — Ну на личности-то зачем переходить. Тем более вот так грубо. — Котов покачал головой. — Хотя я не знал, что Татьяна спит с Михалычем, иначе откуда она может знать сколько сантиметров у него… хм, — он осёкся и быстро взглянул на меня.

— Как вы можете понять, что они друг другу выговаривают? — я поморщился. Эти крики уже начинали действовать на нервы.

— Привычка, — Котов пожал плечами. — Я сам долгое время репортёром пахал. Ну, тогда я был стройнее, пронырливее и научился в том числе и ориентироваться в подобных воях бездомных кошек в брачный период.

— Ну всё, они мне надоели. Тем более, что развели это кудахтанье, даже не дослушав меня до конца, — я прищурился, призвал дар и резко выкинул вперед руку, слегка поворачивая её и разводя в разводя в стороны пальцы. На спорщиков хлынул поток холодной воды, словно кто-то опрокинул над ними бочку. Сам я предусмотрительно отодвинулся, и увидел, что Котов последовал моему примеру. Гвалт мигом прекратился. Мужчины принялись отфыркиваться, а девушки убирать с лица мокрые пряди, что есть сил пытаясь не повредить макияж.