Оставь меня за кадром

Бит вцепился пальцами в свои согнутые колени и попытался успокоить свой пульс. Это было нелегко, ведь он знал, что через несколько минут он снова увидит ее. Хотя, честно говоря, куда бы он ни посмотрел, она мерещилась ему повсюду последние сорок восемь часов, с тех самых пор, как они прекратили прямую трансляцию из-за проблем с пропускной способностью канала. Бит больше не мог смотреть на Мелоди на своем телефоне, однако ее образ постоянно был перед его взором.

Он помнил, каким изящным был изгиб ее верхней губы, когда она решительно пела «Растряси клетку» в доме Трины. Этот смешок, который она иногда позволяла себе, когда была слишком смущена, чтобы смеяться.

Ее прекрасные глаза, полные слез, были счастливыми, грустными и сердитыми.

Ее румяное лицо, когда они занимались сексом два дня назад, не выходило у него из головы.

Она была повсюду. И он хотел видеть ее всегда рядом с собой и не мог допустить, чтобы она ускользнула, поэтому терпел удар ножом, который вонзался в его грудь каждый раз, когда он вспоминал о ней и начинал скучать еще больше.

Все больше и больше.

Теперь они достигли своей цели.

Лимузин остановился перед зданием «Эплауз Нетворк» на Сорок девятой улице, расположенной в половине квартала от сцены Рокфеллер-центра, где должно было состояться воссоединение. Бит и Октавия уже слышали возгласы толпы оттуда. Она прижала руку к груди и глубоко вдохнула.

– Ух ты, – сказала она, смеясь. – Я и забыла, каково это.

– Ты сразишь их наповал, дорогая, – сказал Руди, вкладывая в свой голос больше эмоций, чем обычно. – Как ты всегда и делала.

– Спасибо, – прошептала она, целуя мужа. – Бит, ты все еще не против представить нас публике?

Он откашлялся.

– Ты шутишь? Это честь для меня.

Дверца лимузина открылась, и водитель протянул Октавии руку, чтобы помочь ей выйти из машины, но она не сразу приняла ее. Вместо этого она склонила голову набок, и на ее лице отразилась нежность к сыну.

– У меня хорошее предчувствие по поводу сегодняшнего вечера, – сказала она. – Никто не может долго злиться на кого-то в снежный сочельник.

– Она не злится на меня, – прохрипел Бит, задыхаясь от одного только упоминания о ней.

Мелоди просто не могла быть с ним, потому что он был небрежен с самым бесценным сокровищем в мире – ее сердцем. Она больше не доверяла ему.

Веки Бита опухли так, словно он не спал целую вечность. Он прижал к глазам большие пальцы, чтобы смягчить боль, но стало только хуже. Его отражение в окне лимузина было изможденным и осунувшимся. Весь подбородок был в щетине, а впавшие глаза смотрели безжизненно. Руди позвал его по имени, и он понял, что настала их очередь выходить из лимузина. На тротуаре собралась толпа, и люди кричали, некоторых из них держала охрана, пока Октавия проходила сквозь расступившееся море людей и в конце концов исчезла в здании.

– Бит, – повторил его отец.

– Да?

Руди достал сигару из кармана и стал вертеть ее в руке.

– Я просто хотел сказать… Тебе нужно знать, что ты мой мальчик. Я был рядом в тот день, когда ты родился, – сказал Руди, прекратив свои нервные движения. – Ты все равно мой сын, верно же?

Биту было тяжело в этот момент, но он старался, поэтому собрался и нашел в себе силы ответить, ведь он чувствовал, насколько важен его ответ для отца.

– Я твой сын, – твердо сказал он. – Ты единственный отец, который мне нужен. Наша связь сильнее кровных уз.

– Спасибо, – сказал Руди и быстро опустил голову.

– Я должен сказать спасибо за то, что ты отнесся к этому с таким пониманием. Прости, что я скрывал правду от тебя и Октавии. Я вас недооценил.

– Ты защищал свою мать. В этом нет ничего предосудительного.

Бит сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и быстро выдохнул. Его отец сделал то же одновременно с ним, и они рассмеялись.

– А сейчас снова в бой, молодой человек, – сказал его отец, закуривая сигару и выбираясь из лимузина. Бит прислушивался к людям, скандирующим имя его отца, к громким голосам, зовущим его, Бита. Через окно он увидел плакаты, которые кто-то держал в руках, и у него внутри все перевернулось.

Бит + Мелоди = Муж и жена

Сделай ей предложение, Бит.

Если бы они только знали, как он сгорал от желания сделать Мелоди предложение. Господи, в тот момент он был бы рад получить от нее хотя бы сообщение в мессенджере, улыбку, хоть что-нибудь.

Охранник просунул голову в открытую дверь лимузина.

– Мистер Докинз, мы не можем бесконечно сдерживать толпу. Вам нужно выйти.

– Хорошо, извините. – Он перебрался к двери и заставил себя выйти на холод, застегивая пиджак. Стоило ему выйти из машины, как раздался взрыв радостных криков. От такого он на секунду опешил. Металлические барьеры, сдерживающие толпу, со скрежетом двинулись вперед по бетону, появилось еще больше плакатов, к ним были прикреплены фотографии его и Мелоди. На одной из них Мелоди лежала на нем сверху в сугробе. Он замедлил шаг, чтобы взглянуть на фото, и резко выдохнул. Бит все бы отдал, чтобы вернуться в тот день.