Оставь меня за кадром

– Конечно, я нервничаю, ведь мне предстоит навестить свою мать в ее поместье. Насколько известно, она понятия не имеет, что мы приедем. И я даже не могу представить, что мы увидим, когда туда доберемся. В доме могут быть люди из секты. Возможно, они будут молиться статуе гепарда Честера с упаковки Читос, когда мы приедем. – Она сделала паузу. – А еще даже не февраль.

У Даниэль зазвонил телефон. Она ответила не сразу, и в квартире трижды прозвучал гудок, прежде чем она извинилась и нажала на экран.

– Алло? Хорошо, спасибо. Мы скоро будем там. – Она повесила трубку, ее взгляд метался между Битом и Мелоди. – Наш частный самолет прилетел. Я решила, что неразумно летать на коммерческом рейсе после вчерашней ночи, но пришлось постараться, чтобы телеканал одобрил это. – Она убрала телефон в карман. – К сожалению, нам нужно ехать. В это время года многие обеспеченные люди путешествуют, а у нашего пилота плотный график.

Бит смутно уловил, что говорила Даниэль, но в основном у него в голове звучали слова Мелоди. То, как она их произнесла, говорило о ее тревоге и опасениях. Да, им предстояла большая работа с Триной. Сегодняшний день обещал быть для Мелоди достаточно тяжелым и без разговора о том, что между ними было вчера. Они и так скоро об этом поговорят. Но прямо сейчас все, чего он хотел, – это успокоить ее.

Он умирал от желания подойти прямо к Мелоди и заключить ее в объятия, но дотрагиваться до нее, не обсудив вчерашнюю ночь, было бы уже слишком, верно? И все же он должен был что-то сделать, чтобы успокоить ее. Закинув на плечо свою сумку, он подошел к ней ближе и поднял ее сумку, затем взял ее за руку и, сжав ее, переплел с ней пальцы.

Глядя в ее встревоженные глаза, он быстро прокрутил в голове их вчерашний разговор.

– Хочешь посмотреть на мою пародию на Спрингстина, Персик?

По крайней мере, он отвлек ее.

– Хмм… Что?

Он приподнял бровь.

– В смысле, кто бы отказался от такого предложения? – сказала она, моргнув.

Сохраняя серьезное выражение лица, Бит откашлялся. Он был ужасным певцом, но грудной голос передался ему по наследству, и это все, что ему было нужно для правильного подражания Брюсу. Наклонившись и встав в дюйме от ее губ, он начал напевать первые строчки песни «Рожденный бежать». Вскоре ее лицо просветлело.

У нее открылся рот, в глазах снова появился блеск, а на правой щеке появилась ямочка. Даже когда он путался в словах, он никогда в жизни не чувствовал себя таким героем, как сейчас. В конце концов она пришла в такой восторг, что ему пришлось остановиться. Откашлявшись, чтобы ослабить давление в горле, он добавил:

– Твоя мать входит в секту, поклоняющуюся Честеру?

Губы Мелоди дрогнули:

– Не уверена…

– А я наверняка знаю, что да.

Она вздохнула:

– Когда я рядом с ней, мне снова шестнадцать. Понимаешь, о чем я? Я та неуклюжая девушка, которую ты встретил миллион лет назад, которая считала, что бирюзовые резинки для брекетов делали ее особенной.

– Эта неуклюжая девушка была самой лучшей.

Она одарила его благодарной полуулыбкой.

– Легко так говорить, ты не она.

– Я тоже был неуклюжим, но тогда я научился это скрывать.

Она всматривалась в его лицо, слегка сдвинув брови, как будто пытаясь понять, что он имел в виду.

– Между прочим, мой ортодонт дал мне понять, что прозрачные резинки – это скучно. Я почти уверена, что он был садистом.

«Она такая замечательная, я просто не выдержу», – подумал Бит.

– Говорю тебе, Мел, тебе очень шел бирюзовый.

– Моя шестнадцатилетняя «я» улыбается нам сверху, и между зубами у нее застрял воск, – сказала она, прикусив губу. – Ты был как настоящий Спрингстин, бассовитей самого Босса.

– Я могу еще. – Ему потребовалось усилие, чтобы не пообещать ей луну с неба. – В любое время, когда тебе захочется.

– Включите микрофоны. Нам пора идти, ребятки, – сказала Даниэль, отвечая на звонок и разговаривая с кем-то на другом конце провода, при этом выходя из квартиры. Она придержала для них дверь и подождала, пока они прикрепляли свои аккумуляторы, просунули микрофоны под рубашки и нажали на кнопки, которые более четко улавливали их голоса для аудитории. Когда Бит обернулся, он увидел, что Джозеф снимал их, и задался вопросом, как много он и все, кто наблюдал за ними, услышали лишнего. Имело ли это вообще какое-то значение? То, что он прятался от камеры, только напоминало ему о том, насколько скрытным он обычно был. Иногда подпускал поближе, но не слишком. Никогда не раскрывал ничего слишком личного или важного.

Держа Мелоди за руку, Бит впервые задумался о том, что можно научиться быть немного более доверчивым. Что было бы, если бы он изменился?

Глава шестнадцатая

Во время полета в Нью-Гэмпшир Мелоди отчаянно пыталась сосредоточиться на видео с TED-током, посвященном мозгу насекомых и искусственному интеллекту, который делали на его основе. Но вот проходило пять минут, и она понимала, что ничего не запомнила.

Очевидно, ее мысли были очень далеки от мозга насекомых.