Оставь мне музыку!

Тодо шёл довольно быстро, так что Вирджин фактически приходилось бежать за ним. У ворот школы их уже ждал огромный чёрный наномобиль, который взметнулся в небеса так быстро, что Вирджин не успела даже вздохнуть. Казалось, дверь только закрылась за ней, а они уже паркуются возле школы Ойдо.

Они остановились возле дверей зала, прислушиваясь. Играла скрипка. Вирджин с явным интересом прижималась ухом к дверям. Доносившаяся музыка казалась весьма привлекательной. «Это ведь та самая классика…» – осознавала она, напрягая слух. И с каждой минутой интерес Вирджин только возрастал. Кто бы сейчас не играл за дверями этого зала, делал он это просто потрясающе! Наконец, раздались овации, и Тодо приотворил дверь, проталкивая Вирджин внутрь. Вот только в тёмной ложе было не так-то просто ориентироваться. Вирджин чуть не налетела на кресло омэйю, в последний момент затормозив и отшатнувшись к бортику.

– Простите, что помешали, – начал было Тодо, но его почти тут же прервали.

– Какого демона, Тодо! Зачем ты её сюда притащил?!

Сердце Вирджин замерло. Недовольство в голосе омэйю неприятно резануло по самооценке. Да как такое вообще возможно?! Он заплатил за неё пятьсот рубинов, а теперь не желает даже видеть? Вирджин обернулась, но в полумраке ложи увидела только силуэт и острый, пронзающий взгляд, показавшийся ей весьма недружелюбным.

– Я подумал, юной мисс Вирджин, было бы интересно на концерте, – оправдался Тодо.

Кирэй с явным пренебрежением усмехнулся, заставив Вирджин чувствовать себя ещё более неловко. Честно говоря, ей уже хотелось покинуть ложу, но тут заиграла музыка, и Вирджин, чуть посторонившись к краю балкончика, повернулась в сторону сцены. Под яркими огнями софитов мальчишка пианист – по виду её сверстник – исполнял нечто невероятное. Его пальцы то порхали над клавишами словно бабочкам, то погружались в инструмент подобно молотам. Рояль едва ли не ходил ходуном: он то рычал и гудел, то заходился плачем или смехом, издавал переливчатые трели и журчал, как ручеёк, и пел… О, как он пел! Вирджин чувствовала, как по коже трепещут мурашки. Музыка, казалось, проникала в самое сердце и была настолько невероятна, что заставляла позабыть о реальности.

Зал взорвался аплодисментами, и Вирджин хлопала с тем же восторгом. Внутри неё всё ещё бурлили эмоции, вызванные блестящей игрой, и они едва успели притихнуть, как на сцену вышел новый музыкант, и волнующие звуки скрипки вновь увлекли её в малознакомый, но такой удивительный мир классической музыки. Потом на сцене появился трубач, за ним снова пианист, а Вирджин всё никак не могла оторвать взгляда от сцены, задаваясь лишь одним вопросом. Почему прежде она считала классику сложной и даже немного скучной? Возможно, ей попадались неудачные примеры, или же всё дело в живом исполнении? Вирджин не знала ответа, но при этом весь её слух был устремлён только к молодым исполнителям. Она тщетно пыталась запомнить имена и названия произведений, однако стоило только прозвучать нескольким звукам, как всё тонуло в новых красках и ощущениях. Ошеломляющий восторг, от которого хотелось буквально прыгать на месте, сменялся грустью, заставляя сжиматься сердце. В последнем особенно преуспел мальчишка-кларнетист, закрывавший концерт. Нежная, печальная мелодия настолько глубоко проникла в сознание Вирджин, что в глазах защипало от подступивших слёз, а тело едва заметно дрожало.

– Это было прекрасно, – прошептала она, едва потухла последняя нота и громогласные овации не поглотили зал.

Вирджин даже не поняла, когда зажёгся свет, настолько оказалась погружена в свои эмоции. Возможно, она бы так и стояла истуканом у края балкона, если бы к ней не подошёл Тодо.

– Мисс Вирджин! – настойчиво произнёс он её имя, кажется, уже не в первый раз.

Вирджин невольно вздрогнула и медленно перевела затуманенный взгляд на помощника.

– Нам пора уходить, – сообщил он. – Омэйю Кирэй уже отправился за выбранными учениками, нам стоит поспешить.

Он ушёл? Вот так просто взял и ушёл? Даже не взглянул на неё?! Вирджин ощутила досаду и никак не могла справиться с этим чувством, пока они спускались из зала и подходили к комнате ожидания. Здесь всё ещё толпилась целая куча мальчишек, среди которых особенно заметно выделялась высокая фигура омэйю и его иссиня-чёрные довольно длинные волосы, аккуратно забранные в хвост. Вот только Кирэй, а это был явно он, стоял спиной и не спешил поворачиваться. Напротив, омэйю был весьма увлечён разговором с тем самым кларнетистом. Довольно высокий мальчишка до сих пор держал в руках инструмент и, кажется, не верил своему счастью. Вирджин покосилась на табло, отмечая, что все выступавшие в конце концерта имели предложения от омэйю. Правда, цены за контракты здесь были заметно скромнее. Едва ли кто мог похвастаться суммой выше шестидесяти рубинов. Изучая табло, Вирджин и не услышала, как к ним подошёл Кирэй.