Оставленные

– Он поступил жестоко, – напомнила ему Джилл. – Сказал, что те, кого забрали, были отбросами общества. Их родным и близким это не понравилось.

– Многие утверждают обратное, – заметил Макс. – Говорят, что это мы, оставшиеся, отбросы.

– Тоже хорошего мало.

Они надолго замолчали. Джилл владела сладостная оцепенелость – не сонливость, просто расслабленность. Приятно было лежать в темноте, под одеялом, ощущая тепло чужого тела.

– Джилл? – шепотом окликнул ее Макс.

– М-м-м?

– Ты не против, если я подрочу?

– Нет, – ответила она. – Валяй.

* * *

Нора догнала Кайли только у канцелярии. В коридоре было безлюдно, флуоресцентные лампы слепили своим ярким светом. Лицо Кайли было мокро от слез. Смутившись, Нора перевела взгляд на причудливую татуировку на ее руке – пестрое переплетение стеблей, листьев, завитков и цветов; наверно, с ума можно сойти от боли, пока тебе такую сделают.

– Ты без пальто?

Кайли шмыгнула носом, отерла глаза.

– Оно в машине.

– Можно спросить тебя кое о чем? – Как ни странно, голос у Норы был спокойный, хотя внутри у нее все дрожало. – Он собирался уйти от меня?

Кайли покачала головой.

– Сначала я думала, что уйдет, но оказалось, слишком многого хотела.

– Как так?

– Да вот так. После первых нескольких встреч мы перестали говорить об этом. Вопрос о его уходе из семьи как-то отпал сам собой.

– И тебя это устраивало?

– Не совсем. – Кайли попыталась улыбнуться, но улыбка получилась вымученной. – Я просто плохо соображала. То есть, я знаю, что с женатыми мужчинами лучше не связываться, а все равно связалась. Это вы к чему?

Риторический вопрос. Нора оставила его без внимания. В любом случае, Кайли придется самой искать на него ответ.

– Мне любопытно, – сказала она, – как у вас началось?

– Да как-то само собой. – Кайли пожала плечами, словно ее роман с женатым мужчиной для нее самой оставался загадкой. – То есть мы флиртовали немного по утрам, когда он приводил Эрин. Я хвалила его галстук; он поддразнивающим тоном говорил, что у меня усталый вид, спрашивал, чем это я ночью занималась. Но ведь многие отцы…

– А когда ваш невинный флирт перерос?.. Кайли медлила с ответом.

– Вы уверены, что хотите это знать?

Из столовой лилась музыка – «Burning Down the House»[62]. Норе эта песня всегда нравилась, но сейчас она звучала как-то бесцветно и глухо, будто доносилась из прошлого, а не из соседнего помещения. Нора кивком велела Кайли продолжать.

– Что ж, ладно. – Вид у Кайли был несчастный, словно она знала, что совершает ошибку. – На детском празднике. Вы повезли детей домой, а Дуг остался, чтобы помочь мне убраться. Потом пошли в бар. Так и закрутилось.

Нора помнила этот праздник – в тот день Эрин днем не спала и потому весь вечер капризничала, – однако она не помнила на том празднике Дуга, не говоря уже о том, когда он вернулся домой и как вел себя по возвращении. Все это забылось безвозвратно.

– Долго же длился ваш роман. Почти год. Кайли нахмурилась, словно Нора ошиблась в расчетах.

– Это так только кажется. Мы почти не виделись. Если мне везло, он раз в неделю заскакивал на пару часов, потом уходил. А какие у меня могли быть претензии? Сама на это согласилась.

– Но ведь вы, наверно, говорили о будущем. О том, как жить дальше. Не могло ж так продолжаться вечно.

– Я пыталась, поверьте. Но он не любил выяснять отношения. Постоянно отнекивался: Не сегодня, Кайли. Мне сейчас не до этого.

Нора невольно рассмеялась.

– Очень похоже на Дуга.

– Он был такой мальчишка. – Кайли покачала головой, улыбнулась, с нежностью вспоминая своего возлюбленного. Потом лицо ее помрачнело. – Мне кажется, со мной он снова почувствовал себя крутым, понимаете, да? Для всех он мистер Скучный Солидный Бизнесмен и Семьянин, а у него есть такая девчонка, как я. А он вроде как тайный агент.

Нора хмыкнула. Ей вдруг пришло в голову, что Кайли, возможно, права в своем предположении. Дуг в чем-то был хипстер, когда она познакомилась с ним в университете – писал музыкальные обзоры для университетской газеты, ходил с неряшливой щетиной на лице, играл в алтимат фрисби[63], – но он отказался от этого имиджа в тот день, когда приступил к учебе в школе бизнеса. Это произошло так внезапно и бесповоротно, что Нора целый семестр пыталась понять, куда делся тот парень, с которым она спала. «Послушай, – сказал он ей, – если ты намерен изменить себе, так имей хотя бы мужество признать это». Но, может быть, он тосковал по своему прежнему «я» сильнее, чем это показывал.

– Ему нравилась моя задрипанная квартирка, – продолжала Кайли. – Я живу на улице Рэнкин, за больницей, знаете? Дыра, конечно, та еще, но я просто устала жить с психопатками. По сути, это одна комната, в которой стоят раскладной диван, маленький столик и два стула, я подобрала их на свалке. Развернуться вообще негде. Дуг находил ее уморительной. И автомобиль мой тоже. Ему уже двенадцать лет.

– Он бывал снобом в отношении таких вещей.