Оставленные

- В том-то и дело, Хлоя, что она никогда не интересовала меня как человек.

- Но она-то этого не знает. Поскольку ты был таким осторожным и деликатным, она считала, что ты лучше большинства мужчин, которые действовали бы более прямолинейно и сразу стали бы приставать к ней. Я думаю, что она чувствует неловкость из-за мамы. Возможно, она понимает, что ты сейчас не в состоянии завязать новые отношения. Но нельзя дать ей почувствовать, что сейчас ей дают отставку, и это происходит по ее вине.

- Но это так и есть.

- Нет, папа. Она была доступна. Может быть, ты и не был готов к более близким отношениям, но подавал знаки как будто это так. Тогда это создавало впечатление честной игры.

Он покачал головой.

- Может быть, поэтому я и вел себя плохо в этой игре.

- Ну что ж, я рада за маму.

- Значит, ты думаешь, мне не следует очень уж ее отталкивать или переходить к разговорам о Боге?

- Да ты ее уже оттолкнул, папочка! Она уже прекрасно поняла, что ты собираешься ей сказать, и ты подтвердил это! Вот поэтому я и говорю, что она не придет. Она ужасно обижена.

- Да, очень.

- Тогда почему ты думаешь, что она воспримет твои идеи насчет прыжка в небеса?

- Вовсе не прыжок! Но, по крайней мере, это должно свидетельствовать о том, что я отношусь к ней уважительно?

Хлоя поднялась и взяла лимонад. Она вернулась, села рядом и положила руку на плечо отца:

- Я не хочу выглядеть всезнайкой, - сказала она, - ты вдвое старше меня, но разреши уж мне объяснить, что думают женщины, особенно такие, как Хетти, ладно?

- Я весь внимание.

- Она выросла в религиозной семье?

- Думаю, что нет.

- Ты никогда об этом не спрашивал? А она никогда об этом не говорила?

- Да оба мы как-то не задумывались над этим.

- А ты никогда не жаловался ей на одержимость мамы, как ты иногда жаловался мне?

- Если подумать, то да, бывало. Пожалуй, я использовал это, чтобы показать, что у нас с твоей матерью неважные отношения.

- А Хетти говорила тебе что-нибудь о том, как она относится к Богу?

Рейфорд попытался вспомнить.

- А знаешь, кажется, что она что-то говорила, что-то в поддержку, а может быть, даже и с симпатией о твоей маме.

- В этом есть смысл. Даже если у нее и было намерение встать между вами, она пыталась убедить себя в том, что это не она вбила клин между тобой и мамой, а ты сам.

- Как это?

- Я говорю все это предположительно. Я это к тому, что тебе не следует ожидать, чтобы человек, который даже не получил церковного воспитания, придет в восторг от разговоров о небесах, Боге и тому подобных вещах. Мне трудно говорить об этом, ведь я люблю тебя и знаю, что для тебя это самое важное в жизни. Ты не должен предполагать, что представляешь для нее сейчас интерес, особенно если это оказывается чем-то вроде утешительного приза.

- Приза за что?

- За потерю твоего увлечения.

- Но теперь мое отношение к ней более чистое, более искреннее!

- Это для тебя. А для нее это гораздо менее привлекательно, чем обладание человеком, который ее любит и живет для нее.

- Но именно это даст ей Бог.

- Для тебя это звучит как реальное благо. Но увергю тебя, папа, это совсем не то, что она хотела бы услышать от тебя сейчас.

- Так что же делать, если она все-таки появится? Мне не следует говорить с ней об этом?

- Я не знаю. Если она придет, это может означать, что она по-прежнему надеется, что у нее еще есть шансы. А на самом деле они еще имеются?

- Нет!

- Тогда тебе следует дать ей это понять. Но не делай этого слишком явно. И не пытайся при этом убеждать ее...

- Перестань говорить о моей вере, как будто я навязываю ее людям.

- Прости. Просто я пытаюсь увидеть, как это будет воспринято ею.

Теперь Рейфорд уже совершенно не представлял, что сказать Хетти, что ему с ней делать? В его душу проник наконец-то страх, что дочь права, и вместе с тем он получил намек на то, происходит в душе Хлои. Брюс Барнс как-то сказал ему, что большинство людей не видят и не слышат истину до тех пор, пока сами не обретут ее. Тогда им становится понятно все, что происходит в мире. Каким же образом ему убеждать людей? Этот вопрос отчетливо встал перед ним.

Бак около одиннадцати вошел в клуб, Хетти поспешила ему навстречу. Его надежды тотчас рассеялись, как только она открыла рот:

- Так есть возможность увидеться с Карпатиу?

После того как Бак пообещал было представить ее Николае, он ничего не сделал для этого. Теперь, наслушавшись восторгов Стива о величии Карпатиу, он подумал, что просить его о возможности представить ему одну из поклонниц неуместно. Он позвонил Розенцвейгу:

- Док, это, конечно, ерунда, и вы можете отказать, потому что он страшно занят. Я знаю, что у него масса дел, поэтому ему не обязательно принимать эту девушку.

- Это девушка?

- Ну, молодая женщина. Она стюардесса.

- Вы хотите, чтобы он принял стюардессу? Бак не знал, что сказать. Реакция была именно такой,

какой он опасался. Мучаясь переживаниями, он услышал,

как Розенцвейг вызывает Карпатиу.

- Док, не надо, не зовите его! - решился наконец Бак. Но Розенцвейг вернулся к телефону и изрек: