Оставьте меня

Ну, в этот раз Мэрибет хотя бы в обморок не собиралась падать. В раздевалке Дженис напомнила о том, что нужны сведения о родителях. Мэрибет пообещала добыть их к понедельнику. На этот день они и назначили следующую встречу в бассейне. Мэрибет толком не понимала, насколько ей это нравится, но идти на попятный было вроде как поздно.

46

Утром в субботу она написала Стивену: «Заедешь за мной к 11 или встретимся на ярмарке?»

Через минуту раздался звонок.

– Я не смогу, – сказал Стивен.

Несколько дней назад, когда Мэрибет только предложила, он очень обрадовался.

– Врачебные дела? – поинтересовалась она.

– В каком-то роде. – В его голосе было что-то не то. Он звучал не просто грубо, а с какой-то болезненностью, как будто Стивен битого стекла наглотался.

– Ты заболел?

– Если да, то сам виноват.

– В каком смысле?

Он откашлялся.

– У меня похмелье. Страшное.

– Я сейчас приеду, – сказала Мэрибет.

– Из меня сейчас не очень хорошая компания.

– Я не жду, что ты меня будешь развлекать.

– Я правда в жутком виде.

– Ты же мне сам недавно говорил, что просить о помощи – нормально.

На линии стихло.

– Приезжай, – сказал он через какое-то время.

Стивен был весь серый. Все: волосы, кожа, мятая с кислым запахом футболка, все серое. Мэрибет и раньше понимала, что ему лет шестьдесят, но ей впервые пришла в голову мысль, что он стар.

Причина страданий стояла на столе: три пустые бутылки из-под вина и наполовину полная пинта чего-то еще.

Видно было, что ему неловко, что он пил и что Мэрибет это видит. Так что она как можно быстрее и небрежнее собрала бутылки, как будто она уборщица, и пусть ситуация неприятная, но привычная.

Мэрибет понесла бутылки к мусорному баку, гадая, в этом ли заключалась причина скандала. Кардиолог-алкоголик. Новости разлетелись быстро, но ее не достигли.

Когда она вернулась, он сидел, ссутулившись, за кружкой кофе.

– Разогреть? – предложила она.

Он покачал головой.

– Тошнит?

Стивен снова печально покачал головой, как маленький мальчик.

Мэрибет вылила кофе и поставила перед ним стакан воды.

– Алка-Зельтцер есть?

– Наверху. На столике у кровати.

Когда она шла вверх по лестнице, ступени стонали, словно всему дому было плохо. Мэрибет отыскала большую главную спальню с кроватью размера «кинг-сайз», постель смята и не заправлена. Она остановилась в дверях. Его запах, привычный аромат бергамота и кожи, смешался с вонью блевоты, похожей на испорченный сыр.

Мэрибет на цыпочках подошла к его ночному столику. (Что именно этот его, она заключила по тому, что он был завален медицинскими журналами.) Она открыла ящик, в нем оказались еще такие же журналы, колода игральных карт, Киндл и липкие бумажки, но Алка-Зельтцера не нашлось.

На столике с другой стороны кровати ничего не было, если не считать рамки со свадебной фотографией, покрытой пылью. Открывая ящик, Мэрибет чувствовала, что не имеет на это права. Там, рядом с пачкой «Клинекса» и сборником рассказов Хунота Диаса[8] с загнутыми страницами, оказался открытый Алка-Зельтцер.

Фелисити его пила во время химиотерапии, когда болел живот? Читала Диаса, чтобы отвлечься от своего тяжелого настоящего? Или от неопределенного будущего?

В ванной сильно пахло рвотой. Затаив дыхание, Мэрибет отыскала в шкафчике болеутоляющее и пошла назад.

Стивен сидел за столом и смотрел в пустоту, вода стояла нетронутой. Растворив в ней Алка-Зельтцер, Мэрибет похлопала Стивена по руке. Вложила в ладонь три таблетки тайленола.

– Глотай, – велела она. – И пей.

Он выпил всю воду залпом, с закрытыми глазами. Мэрибет едва удержалась, чтобы не сказать: «молодец». Когда он рыгнул, ее саму едва не одурманило от запаха.

– Полегчало? – поинтересовалась она.

Стивен скривил лицо в попытке изобразить улыбку.

– Немножко.

– Приготовлю яичницу или что-нибудь жирное. Впитает остатки алкоголя.

– Ну и кто тут врач? – вяло спросил он.

– Яйца есть?

Он кивком указал на холодильник. Там почти ничего не было. Но оказалось с полдюжины яиц, немного нежирных сливок и масла.

– А острый соус?

Он кивнул в сторону шкафа. Порывшись, Мэрибет отыскала несколько хороших бутылочек КаДжона, тринидадская марка. Подумала, не оттуда ли Фелисити? Или, может, они в отпуск туда ездили? Или просто любили острый соус?

– Два из двух есть, – сказала она. – Идем на третий. Хлеб?

– В морозилке поищи.

Мэрибет нашла булки для гамбургеров и поставила их оттаивать. Тем временем взбила яйца со сливками, солью и перцем, разогрела сковородку, бросила на нее масло и вылила яйца.

– Почему у меня на кухне приятно пахнет, только когда здесь ты? – поинтересовался Стивен.

– Если тебе нравится запах еды, это уже прогресс. – Мэрибет засунула булки в тостер, перевернула лопаткой яйца, полила их острым соусом.

– Где ты научилась готовить?

– Стивен, это просто яичница. Основы.

– Но ты и в целом умеешь. Это видно.

– Да. Меня журнал научил.

– Изобретательно.

– Я не читала его, а работала там. Первое мое место было в кулинарном журнале. А до того я только макароны с сыром в коробочке разогреть могла.

– Как же тебя взяли на работу в кулинарный журнал?